- Мои люди поймут, что я могу при… позаботиться о тебе самостоятельно.
- А раз так, давай сбежим.
- Сейчас?
- Нет, - Гвендолен вздохнула. – После ужина. До этого мне необходимо поговорить с Лелианой.
За время знакомства с Лелианой Гвендолен вывела для себя одно правило общения с ней: не пытайся хитрить с тайным канцлером. Почему-то, как только Гвен пыталась прибегнуть к уловкам, всегда оказывалось, что Лелиана все предусмотрела и была на три шага впереди. Конечно, если играть честно, Лелиана тоже была на три шага впереди, но тогда Гвен хотя бы не путалась в собственных словах.
- Кэл Шарок? – спросила Лелиана, выслушав просьбу. – Это возможно, конечно… Но вы уверены, леди Тревельян, что наши вложения окупятся? Подобная экспедиция обойдется недешево.
- Вы говорите, как мой брат.
- Конечно, ведь он подписывает счета у Жозефины. И все же. Вы уверены?
Гвен вздохнула и посмотрела в глаза Лелианы. Если глаза – зеркало души, то в глазах сестры Соловей отражались только чужие души, но не ее собственная. Глядя в эти глаза, хотелось думать о чем-то невинном вроде бабочек и цветочков. Просто из инстинкта самосохранения.
Никогда не ври тайному канцлеру.
- Нет, - сказала Гвен. – Я не могу за это поручиться. Равно как мой брат не может поручиться, что сможет спасти мир. Мы, Тревельяны, не привыкли давать слово, если не знаем, сможем ли выполнить обещание.
- Ваш брат – другое дело, - возразила Лелиана. – Он и его метка – наша единственная надежда. А для чего рисковать деньгами и людьми для вас?
- А для чего вы собираете информацию? – Гвен пожала плечами. – У вас пылится в сундуках куча рапортов и отчетов, которые, быть может, никогда не пригодятся. Зато, если уж пригодятся, то прогремят на весь Скайхолд. С магией так же. Сначала тебе просто любопытно, потом ты ищешь оборванные концы и собираешь доказательства, а потом либо все лопнет, как мыльный пузырь, либо уж грохнет так, что у всех уши заложит. Оно так работает.
- И вы надеетесь, что заложит уши?
- Я надеюсь, что оно грохнет.
- Я пошлю людей, леди Тревельян, - сказала Лелиана, не сводя глаз с Гвен. – Хотя бы для того, чтобы предмет ваших поисков не грохнул в чужих руках.
- Спасибо, Лелиана, - Гвен почувствовала, как мелко и противно у нее затряслись коленки, и поспешила к спасительной лестнице в библиотеку.
- Леди Тревельян, - окликнула ее Лелиана, когда нога Гвен уже коснулась первой ступеньки, - почему вы не поехали в Орлей?
- Потому что я туда и не собиралась, - удивилась Гвен и сбежала по ступенькам так быстро, что еще немного – и позади остался бы размытый след.
========== 3. Бабочка может умереть ==========
Рэдрик Тревельян целовался у себя в комнате с Дорианом Павусом, и это было самой удачной идеей из всех, что пришли к нему в последнее время. После восстания мертвецов на Священной равнине, восстания каких-то идиотов на Изумрудных могилах и новостей о готовящемся восстании в императорском дворце Орлея Рэдрик чувствовал, что ему нужен перерыв. Правда, чем дольше они с Дорианом целовались, тем отчетливее Рэдрик понимал, что и в покоях Инквизитора кое-что готово восстать, но теперь он не собирался препятствовать естественному ходу событий, в то время как все остальные перечисленные волнения подавлял безжалостно и молниеносно.
- Я давно хотел… - горячо шепнул ему на ухо Дориан, и у Рэдрика по спине побежали мурашки, но что конкретно хотел Дориан, осталось тайной. Скрипнула дверь.
- Простите, у меня просто не было выбора, - скороговоркой выпалила Гвендолен и снова скрылась в коридоре.
- Я не понял, - после короткой неловкой паузы протянул Дориан, - стремление подглядывать за интимной жизнью родни – это у вас семейное? Не знаю, как у вас, а у нас на Севере это считается непристойным.
- Издержки жизни в большой семье, - буркнул Рэдрик. – Всегда найдется какой-нибудь кузен, который будет таращиться в окно, или дядюшка в кустах у беседки. Семья может разъехаться по миру, а навык останется.
- От этого есть надежное средство.
- Магия крови?
- Запертая дверь.
-А что, так можно было? – притворно удивился Рэдрик.
Дориан гордо выпрямился. Если учесть, что он сидел на подлокотнике кресла, стоило отдать должное его умению балансировать.
- Южане, - провозгласил он, - воистину еще не избавились от пережитков своего варварского прошлого. Уверен, что и в искусстве любви вы отстали от цивилизованного мира. Валяетесь на сеновалах, не снимая сапог…
- Я обучаемый. И просвещенный, - заверил Рэдрик. Глаза Дориана хищно блеснули.
- На слово не поверю.
Проверка только началась, и Рэдрик успел задуматься, насколько серьезно Дориан войдет в роль экзаменатора, когда снова раздался скрип.
- Брат, я хотела… О!
- Да что же ты хочешь каждые пять минут? – заорал Рэдрик. – В прошлый раз не было ясно, что я занят?!
- Пять минут? Прошлый раз?.. А. Да. Конечно. Прости. Удаляюсь.
- Стоять, - скомандовал Рэдрик, сверля взглядом спину Гвендолен. Он уже догадался, откуда ветер дует, и эта догадка ему очень, очень не нравилась. – Признавайся, что ты еще натворила.
- Лучше я вас оставлю…
- Ты уже испортила, что могла. Выкладывай. Немедленно.
- Немедленно – не могу, - отрезала Гвендолен. – Пять минут, и я в твоем распоряжении.
Она вышла. Из-за двери донесся удаляющийся топот сапог по лестнице. Рэдрик старался не смотреть на Дориана.
- Говоришь, это семейный навык? – сказал тот. – По-моему, так настоящий талант… Ого, да ты краснеешь, amatus!
- Как ты меня назвал? – Рэдрик почувствовал, что сердце у него, вопреки законам физиологии, занимает всю грудную клетку. Дориан скорчил насмешливую гримасу.
- Подарить тебе словарь тевене или у сестры одолжишь?
- У меня, наверное, талант к языкам, - сказал Рэдрик. – Без словаря понял.
Быстро выяснилось, что слова «языковой талант» можно толковать очень по-разному, а на слово Дориан по-прежнему не верил, требуя доказательств.
- Она сейчас придет, помнишь? – вскоре шепнул он, отстраняясь и приглаживая усы. – Это ты с детства привычный, а я боюсь, что третьего раза не выдержу.
Он изящно спрыгнул с подлокотника – и как раз вовремя. В дверь дробно постучали.
- Войдите, - мрачно сказал Рэдрик.
- Все одеты? – спросила Гвендолен, заходя. – Ну вот, я здесь. Что ты хотел узнать?
Рэдрик про себя старался так подобрать слова, чтобы вопрос одновременно продемонстрировал всю его глубину негодования и дал понять, насколько неуместно появление сестры в спальне брата, когда брат с кем-то целуется. Пока он думал, Дориан спросил:
- А почему пять минут? Дискретность?
- Не совсем, - Гвен мотнула головой. – Нельзя переноситься в прошлое более, чем на десять минут – я имею в виду, при нормальном магическом фоне. Между моими появлениями прошло пять минут, значит, еще пять у меня осталось в запасе, чтобы подготовиться и перенестись.
Дориан кивнул - походило, что методы работы Гвен его интересовали куда больше, чем все остальное. Чем то, например, что его только что застали в недвусмысленном положении с Инквизитором. С парой расстегнутых пряжек, на которые Рэдрик теперь старался лишний раз не смотреть.
- А теперь не для магов по порядку, - потребовал Рэдрик. – Что именно ты сделала?
Гвендолен возвела глаза к потолку и принялась монотонно перечислять.
- Зашла к вам, поговорила, вышла, спустилась в закуток под лестницей, пожала руку самой себе, поздравляя с удачным опытом, провела несколько магических манипуляций, перенеслась на десять минут в прошлое, поднялась наверх, заглянула к вам, извинилась, спустилась под лестницу, дождалась себя, убедилась, что благополучно перенеслась, поднялась обратно. Зачем ты поселился так высоко? Еще бы с воронами Лелианы на чердаке жил.