Луч солнца золотого
тьмы скрыла пелена,
И между нами снова
вдруг выросла стена.
Ночь пройдёт, наступит утро ясное,
Знаю, счастье нас с тобой ждёт.
Ночь пройдёт, пройдёт пора ненастная,
Солнце взойдёт, солнце взойдёт.
Петь птицы перестали,
Свет звёзд коснулся крыш,
В час грусти и печали
Ты голос мой услышь.
Ночь пройдёт, наступит утро ясное,
Знаю, счастье нас с тобой ждёт.
Ночь пройдет, пройдёт пора ненастная,
Солнце взойдёт, солнце взойдёт.
Солнце взойдёт, солнце взойдёт.
Солнце взойдёт, солнце взойдёт.
Солнце взойдёт…
Ольха прислушалась. Пение заворожило, рисуя перед ней готовые образы. Воображение поплыло, побежало впереди состава.
Затем послышались композиции «синяя вечность», «журавли», «герои спорта», «не спеши» и другие песни в исполнении маэстро советской эстрады. Весь состав слушал новые для них песни с большим удовольствием. Мощный, благословенный голос окончательно добил всех, когда грянула бессмертная песня «день победы». Люди в составе все вышли в коридоры вагонов, не в силах сидеть или лежать в такой момент. Хотелось действия.
— Зём, ну где же ты? Долго там ещё мыться собираешься? — пробубнила Ольха.
Отпускала на десять минут. Потом увидела в камеру Ленку. Добавила ещё пятнадцать. И вот уже почти час, как оба не покидали расширенного «санузла».
Пытаясь отвлечься, Ольха принялась читать инфотеку. Выискивая крупицы информации по местности. Её заботливо залил в сеть Тимофей, когда собирал аппаратуру для Содружества.
Одухотворенные люди под впечатлением зрительного и музыкального вдохновляющего образа тем временем достигли Спасска-Дальнего. Маленький в прошлом городишко словно уничтожало само время: железнодорожная насыпь тянулась вдоль безлюдных улиц, пустые «хрущёвки» стояли давно заброшенными, часто без окон. Мёртвые коробки. Ольха уже знала, где сделает остановку. И как только разглядела на мониторе образ памятника, передаваемого дроном, без сомнения скинула скорость поезда.
Состав затормозил и быстро остановился. Роботы застыли на месте, ожидая дальнейших команд.
— Собираемся все на перроне. Идём на экскурсию, — обронила Ольха в динамик, и первая покинула состав.
— Что? Зачем? — не понял Тимофей, но вышел на перрон в числе первых.
Памятник погибшим в годы Великой Отечественной Войны время ещё немного щадило, а вот аллею, что тянулась до него, нет: асфальт вспучился ещё на подступах к памятнику, а плитка возле него так вовсе ходила ходуном, ямы и провалы были повсюду, заполненные лужами. Некоторые можно было обойти, прочие приходилось перепрыгивать.
Когда-то чёрный памятник давно потерял первозданную краску. Теперь он был темно-зеленый. Но бронзово-латунный сплав все же передавал образы четырех мужественных солдат, олицетворяющих собой всех, кто отдал жизнь в годы Великой Отечественной Войны.
— Ребята. Вы слышали песню «День победы», а теперь мы стоим перед памятником тем, кто участвовал в ней, — обронила Ольха и тут из толпы показался Зиновий, перехватывая слово.
— Память — наше всё, — с ходу добавил молодой адмирал и встал рядом с памятником. — Наши прапрадеды были мужественны. Наши прадеды последовательны. Они строили новый мир. А вот деды уже слишком доверчивы. Я не хочу сказать, что наши отцы разрушили все, за что воевали и что отстраивали предыдущие поколения. Но они поверили в то, что Вторая Мировая будет последней Великой Войной. Никто не хотел Третьей, теша себя иллюзиями.
Зиновий повернулся к людям, прокашлялся и продолжил:
— И вот она пришла, забирая не десятки миллионов жизней, а миллиарды. Человечество растеряло свой потенциал менее чем за год. Нам досталось жуткое наследие, которое мы, скрипя зубами, должны облагородить и передать нашим потомкам. Мир утонул в голоде, крови и радиации, но мы должны создать оазисы, от которых возродится новый мир. Без разногласий, конфликтов вер, культур, политики… мы стали едиными вопреки всем разобщающим факторам. Потому что мы — единственные, кто выжили! Это обязывает нас идти вперед и добиваться новых побед. Потому что больше просто некому. Люди, заныкавшись по бункерам, лесам и клочкам не тронутой радиацией земли, наверняка опустились до уровня зверей. Но мы должны помочь им вновь ощутить себя людьми.