Она чуть не спросила сейчас у Ловела, насколько пьяным был Эрл, но потом передумала. Теперь ее это абсолютно не касалось.
Вместо этого она посмотрела на Ловела. Явный плейбой. Крутой парень в неприлично облегающих джинсах и с татуировкой. Такие парни ее привлекали. Раньше. Сейчас Ловел не производил на нее никакого впечатления.
— Ты неплохо выглядишь, детка. — Он небрежно прислонился к двери и обстреливал ее голодными взглядами. — Жарко. Ну, теперь, когда ты освободилась от оков и празднуешь свободу, как насчет того, чтобы погулять вместе?
Ловел был точной копией Бреда Питта, а она не устояла бы перед Бредом. Ее гормоны взбесились бы, представься такая перспектива погулять с ним.
Теперь перед ней стоял Ловел — живая возможность, а ее это не интересовало.
По крайней мере не так, как присутствие Нила на ее тесной кухоньке вчера вечером или когда она поцеловала его возле двери. Только одно это воспоминание повышало температуру тела.
Она покачала головой.
— Я не хочу.
Дерзкая ухмылка Ловела исчезла.
— Ты не хочешь? — Он уже не был так сексуален — с открытым от удивления ртом, с растерянностью в глазах.
— Верно. — Она повернулась, чтобы сложить журналы на столике между кресел. Ее комната для посетителей была небольшой, но в ней никогда не находилось более одного человека.
— Какого черта ты не хочешь встречаться со мной?
Наглость Ловела начинала действовать ей на нервы.
— Ловел, я не обязана тебе объяснять. Я сказала «нет», и этого вполне достаточно.
Он явно не привык, чтобы ему отказывали.
— Когда ты решишь, что согласна, меня это, возможно, перестанет интересовать, — предупредил он, скрестив руки на груди, как непослушный ребенок.
— Какая жалость, — усмехнулась она.
Ловел не интересовал ее, как и Эрл, Джерри, Аллен и другие мужчины, которые были в перерывах между ними. Та же книга, только другая страница. А она вдруг приготовилась почитать другую книгу.
Вилетт, впервые в жизни появившаяся вовремя, вопросительно смотрела через стеклянную дверь можно ли войти.
Тамми приветливо махнула ей рукой.
— У меня сеанс, — сказала она, давая понять Ловелу, что ее больше не интересует ни он, ни его отношение к происходящему.
Вилетт неторопливо вошла. Ловел на ходу вставил свое последнее слово:
— Позвони, когда передумаешь. Может быть, я буду доступен.
— О чем это он? — спросила Вилетт, когда за ним закрылась дверь.
Тамми знала Вилетт всю жизнь. Сразу после школы Вилетт вышла замуж за Боба Тидвелла, у них было трое детей и хороший дом в новом микрорайоне пригорода. Она преподавала в воскресной школе в церкви баптистов и дружила с Тамми.
Вилетт была приятной, но слегка наивной и довольно безрассудной, поэтому Тамми часто посвящала ее в бесконечные драмы своей жизни, усиливая их трагичность специально для Вилетт.
— Ловел просил меня погулять с ним.
— Он казался таким расстроенным…
— Я ему отказала.
Вилетт задохнулась.
— Никто не отказывает Ловелу.
— А я это сделала. — Тамми не собиралась оспаривать, что это было безумием. — Я не хочу с ним встречаться;
— Ты уверена, что хорошо чувствуешь себя сегодня?
— Никогда не чувствовала себя лучше. — Она всегда делала, что хотела — к черту любые обстоятельства! — Может быть, я слишком долго вела себя правильно и забыла, что значит быть плохой.
— Я не думаю, что в этом кроется какая-то опасность, — Вилетт захихикала. — А Боб слышал, что у тебя новый сосед — ветеринар.
— Ха-ха.
— Так ты видела его?
— Во всей красе. — Вилетт не могла даже представить себе, насколько.
— Ну же! Расскажи все. Какой он?
Тамми подавила напрашивающуюся улыбку и надела на лицо маску безразличия. Можно разыграть хорошую шутку.
— Он напоминает мне тролля. Толстый коротышка с гнилыми зубами и неприятным запахом изо рта и держится ужасно.
— Неужели? Черт!
— Вилетт, ты ведь замужняя женщина! — Тамми изобразила крайнее удивление.
— Да, но я не мертвая женщина. У нас две собаки, три кошки, и Кира уговорила отца завести морскую свинку. — При упоминании о морской свинке Вилетт выразительно сверкнула глазами. Тамми не могла ее винить. — Я провожу много времени у ветеринара. Надеялась, что он — красавчик. Почему сюда решил переехать какой-то тролль вместо первоклассного ветеринара?
Звонок в дверь прервал добродушное ворчание Вилетт. Ох, все рухнуло! Не кто иной как сам тролль, совершенно непохожий на него, в джинсах и трикотажной рубашке. От его очаровательной, немного неуверенной улыбки у Тамми подкосились колени, и ей стало жарко.
— Привет. Кажется, я правильно сориентировался. Мне захотелось зайти и поблагодарить за то, что вы правильно указали мне дорогу в бакалею.
— Без проблем. Я рада, что вы начинаете ориентироваться в городе. Нил, это — Вилетт Тидвелл.
Вилетт, это наш новый ветврач — доктор Нил Фортсон.
Вилетт от удивления чуть не открыла рот, но сдержалась и вместо этого мило улыбнулась и пожала ему руку.
— Добро пожаловать в Колзерсвилл. Я держу двух собак, трех кошек и морскую свинку — уверена, что мы будем часто встречаться.
Нил улыбнулся, и Тамми вновь ощутила ужасную слабость в коленях.
— Жду с нетерпением. — Он открыл дверь. — Не хочу вам мешать, милые дамы. До встречи.
Вилетт смотрела вслед уходящему Нилу — бесспорно, она восхищалась его широкими плечами, облегающими джинсами и его явной сексуальностью, — потом повернулась к Тамми:
— Я тебя убью!..
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Держась одной рукой за лестницу, Нил наклонился и прикрепил последний огонек гирлянды к верхнему желобу.
— Привет!
От неожиданности Нил пошатнулся и чуть не «упал с лестницы. Тамми прошла по своему газону и остановилась на его дорожке.
— Привет. — Он надеялся, что его улыбка не была такой дурацкой, каким чувствовал он себя сейчас.
— Вы тоже охвачены рождественской лихорадкой? — протянула она, дерзко улыбаясь.
Она сама, в облегающем красном свитере, короткой черной юбке и туфлях на высоких каблуках, вызывала дрожь в его теле. Так же потрясающе привлекательна, как и утром. Но она спрашивала о Рождестве.
— Я тоже увлекся украшениями, — признался Нил, слезая с лестницы. — Большое дерево на городской площади. Украшения, развешанные на фонарных столбах. Все это вдохновило меня.
— Хотите, я зажгу их для вас?
Он чуть не поставил ногу между последних ступенек.
— Да, конечно. Выключатель на крыльце. А я уберу лестницу.
Она взошла на крыльцо и взяла провод от гирлянды. Короткая юбка поползла вверх, открыв взору округлые бедра над черными чулками. Цепная реакция — его тело тряхнуло, как при ударе током.
— Не могу вставить вилку. По-моему, конец согнут. Вот. Порядок.
Слава богу, иначе бы он не выдержал, пока она выпрямляла бы эту чертову вилку!
Она оглянулась через плечо.
— Они зажглись?
По краю крыши на фоне угасающего дня весело засверкали рождественские огоньки. Он зажегся вместе с огоньками. Эта женщина определенно сводила его с ума.
— Да.
Тамми сошла вниз по ступенькам и остановилась на дорожке, скрестив руки на груди.
— Хорошая работа. Потрясающе.
Нил с восхищением смотрел на нее, любующуюся его гирляндой.
— Действительно красиво, правда?
Внезапно возникло неловкое молчание, так как рождественская тема была исчерпана.
— Как отработали? — Нил прислонился к перилам крыльца и засунул руки в карманы, чувствуя себя пятнадцатилетним глупцом, а не зрелым тридцатилетним мужчиной. К сожалению, и говорил он скорее всего так же глупо.