Теперь мы. С сюжетом Назарова мы пересеклись на вилле «Креон». Какое же основное событие нашей пьесы? Без чего не было бы ни «Креона», ни Кипра, ни Управления по планированию специальных мероприятий в нашей жизни?
Если бы в Затопине не появился полковник Голубков.
Он бы не появился, если бы ему не позвонил полковник Дьяков и не попросил найти мой адрес и сообщить мне, что Тимоха жив.
С Тимохой не случилось бы ничего, если бы нам не пришлось прорываться через мост над Ак-Су.
Нам не пришлось бы прорываться через мост, если бы этот сучий Жеребцов…
Стоп. Не тот масштаб.
Голубков не появился бы в Затопине, если бы нас не вышибли из армии. Да, это точней.
Нас не вышибли бы из армии, если бы армия не превратилась в помойку, где…
Суки.
Спокойней.
Нас не вышибли бы из армии, если бы мы не повязали боевиков Исы Мадуева, которые, в свою очередь, повязали этих долбаных медиков этого долбаного капитана Труханова.
Джигиты Исы не стали бы валандаться с медиками Труханова, а просто перестреляли бы их к чертовой матери, если бы не следили за ними восемь дней и не вели скрытую фото- и видеосъемку.
А вели они эту съемку потому, что команда капитана Труханова была задействована в реализации программы «Помоги другу».
Ух ты. Куда это меня занесло?
А ведь, похоже, туда.
Да, нас не вышибли бы из армии, если бы мы не принесли снимки и видеозапись командарму, а он не сообщил бы об этом в Москву. Ему не о чем было бы сообщать, если бы не существовало программы «Помоги другу».
Программы, разработанной Управлением по планированию специальных мероприятий.
Все так. И что? Как это сопрягается с виллой «Креон»?
Связь была, я это нутром чувствовал. Какая?
Но больше ничего в голову не приходило. Шайба вышла из игры и укатилась за ворота. Команды ушли на перерыв. Счет на табло был не в нашу пользу.
Еще минут пятнадцать я покатался с боку на бок по необъятной кровати, пободал подушки и окончательно понял, что не засну. А раз так, нечего и валяться. Тем более что до завтрака оставалось меньше часа. Я послонялся по номеру и включил телевизор. По «НТВ плюс» шла программа «С добрым утром, Россия», какой-то доморощенный Бой Джордж старательно пел о том, как он ее не любит. Придурок какой-то. Если не любишь, на кой хрен петь?
На других каналах была одна турецкая и две греческие программы. Я потыкал кнопки на пульте и вернулся на «НТВ». И сразу попал на информацию, в которую сначала не въехал, зато потом…
На кадрах каких-то дымящихся обломков диктор сообщил:
— Мы получили дополнительные сведения о вчерашнем трагическом происшествии с военно-транспортным вертолетом в Чечне. Как сообщили нашему корреспонденту в Федеральной службе безопасности, вертолет был сбит в трех километрах от Грозного радиоуправляемой ракетой класса «земля — воздух». Находившиеся на борту командующий армией генерал-лейтенант Гришин и три члена экипажа погибли. Адъютант командующего, подполковник Лузгин, доставленный в госпиталь имени Бурденко, скончался во время операции. Чеченская сторона категорически отрицает свою причастность к этому террористическому акту…
Вот тут меня и ожгло.
Генерал-лейтенант Гришин. Наш командарм.
Его адъютант, подполковник Лузгин, которому я под горячую руку пообещал вышибить мозги.
И которому командарм с подачи Дока приказал выяснить, сколько человеческих органов было получено в ходе реализации программы «Помоги другу» и сколько использовано в наших госпиталях.
Я не очень-то верю во все эти НЛО, параллельные миры и прочую хренобень, которой пудрят людям мозги несчетно расплодившиеся экстрасенсы. Но в существование вокруг Земли некоего информационного поля, в котором есть все ответы на все вопросы, — в это, пожалуй, верю. Иначе ничем не объяснить, почему, когда на полную мощность включаешь мозги в поисках ответа на какой-нибудь вопрос — обязательно его находишь. Чуть раньше или чуть позже. И чаще всего — совсем не там, где искал. И его величество Случай здесь ни при чем. Если случайности повторяются, это уже не случайности, а самая настоящая закономерность.
Даже если бы диктор программы «С добрым утром, Россия» больше ничего не сказал, с меня и этого бы хватило. Но он продолжал:
— В штабе армии нам сообщили, что генерал-лейтенант Гришин направлялся в Ставрополь, где у него была назначена встреча с Генеральным прокурором России. Пресс-секретарь генпрокурора высказал предположение, что командарм Гришин намерен был передать в Генеральную прокуратуру какие-то документы, важность которых и предопределила, вероятно, обращение Гришина к Генеральному прокурору, а не в военную прокуратуру. Никаких документов на месте катастрофы не обнаружено. Следствие продолжается…