полка выставить на большаках и шоссе «танковые ежи»,
туда пойдут коммунисты добровольно. «Еж», сами знае-
те,—ходячая крепость, люди там особые нужны.
— Верно. Сам где будешь?
— По боевому приказу, эскадрон — в квадрате 29-Б,
у северо-восточной окраины Ступавы* на перекрестке до-
рог..
— О!—полковник оживился.—Тут, брат, чертова
подворотня... Немцы попрут сюда всей лавиной, чтобы
выскочить из кольца.
Лицо Александра выражало упрямое «восточное» спо-
койствие. Надломленные линии черных бровей чуть сомк-
нулись.
— Не пройдут. Нашему эскадрону придана батарея
артдивизиона и два танка «Т-34».
— Держите ухо востро. Рекомендую прямо сейчас по-
требовать у подполковника Гераськина усиления огневых
средств, Тут, пожалуй, дело не обойдется без установок
«РС».
— «Катюш»? Они в распоряжении командующего. А
какую надо иметь совесть, чтобы просить Исса Александ-
ровича о помощи за десять часов до начала боя!..
— Совесть... Жизнь воинов нам дороже всего. Час на-
зад мне говорил генерал Плиев; «Тому командиру, кото-
рый поведет в бой свою часть без достаточного огневого
обеспечения, пощады не будет. Я «е позволю ставить
своих казаков под прямой расстрел...» Вот и думай, брат.
— Учту, товарищ полковник.
Кошелев сделал на карте какую-то пометку возле
квадрата 29-Б, поставил большой ' вопросительный
знак.
— Я переговорю с начальником штаба. Если против-
ник изберет для прорыва «подворотню», вы явитесь гвоз-
дем всей операции. Проскочив, полки 318-й пехотной ди-
визии врага поставят в крайне тяжелое положение левый
фланг кавдивизии Тутаринова.
— Понимаю. Но... Они не пройдут!
Кошелев встал, крепко пожал руку Браеву.
— Домой-то пишешь?
— Да, знаете...— Александр смутился.
— Что, времени не хватает? Вот что. Сейчас же иди-
те к себе и пишите письмо жене и брату, Зелимхану.
292
— Слушаюсь. Только жены у меня нет...
— А невеста?
— Была вроде...— смущенно ответил капитан.
— Вот и отлично... Пиши ей, что до нашей победы,
а следовательно и до невесты — рукой подать...
Придя к себе в подвал, где расположилась «канце-
лярия» эскадрона, связисты, старшина и ординарец, Бра-
ев присел за столик, извлек из планшета блокнот с ка-
ким-то штампом Пинского имперского банка.
— Не мешай и тихо дыши,— сказал ординарцу Ост-
роушко. Ординарец носил черкеску шинельного сукна,
короткую, до колен. В этом одеянии тонкий кругло-
лицый Остроушко выглядел смешно, напоминая бале-
рину.
.— Есть, тыхо дышаты...
Лампочка, подключенная к аккумулятору из немецко-
го танка, ярко освещала подвал, похожий на застенок
средневекового замка: низкие своды, крючки и петли из
кованого железа, вделанные в стены, и даже какие-то
ржавые цепи в углах.
Александр писал в далекое осетинское селение.
«Дорогая Фаризат! Пишу наспех. С рассветом идем в
бой, может быть, один из самых последних на нашем
участке. Если все получится, как задумано, богатый «уро-
жай» соберем... Следи за газетами. Где Исса Александ-
рович, там и я — знай. Как твои школьные дела? Не ве-
рится, что ты уже учительница... Как быстро летит вре-
мя!.. Мне иногда кажется, что ты совсем забыла меня.
Почему нет писем? Аккуратней всех брат Зелимхан.
Он — офицер войск связи, где-то на другом фронте, ка-
жется, близко, потому что письма приходят через 2—3
дня. А ты подолгу молчишь... Правда, мы часто уходим
далеко «в лес» и до нас трудно добираться. Письмо за-
кончу после боя. В случае чего, эскадронный писарь Зай-
цев перешлет тебе это начало. Не забывай меня — я вер-
нусь...»
Довольный своей затеей написать письмо в два прие-
ма — до и после боя,— Александр дал необходимые ука-
зания Зайцеву и прилег отдохнутв. Было заполночь. Че-
рез несколько часов эскадрон должен выступить, чтобы
прибыть в заданный район до рассвета.
293
В квадрате 29-Б части 318-й пехотной дивизии немцев
не прошли. Уже пятый час длился бой. Оперативный де-
журный штаба дивизии докладывал по телефону в «верх».
. — В капкан Саши Браева попало два батальона, мо-
топехоты противника. Уничтожено тридцать шесть авто-
машин, девять бронетранспортеров, захвачено восемь
орудий средних калибров и шестнадцать полковых ми-
нометов...
Бой продолжался. Командующий заранее передвинул
основной кулак установок «РС» к предлагаемой «подво-
ротне», куда хлынули колонны немецко-фашистских
войск. Эскадрон Браева усилен двумя взводами мотопол-
ка мехкорпуса и тремя самоходными пушками.
Командование зажатой с трех сторон пехотной диви-
зии врага поняло замысел казаков и пошло на сближе-
ние с ними, чтобы избежать губительных последствий
залпов «РС» и артиллерии. Повторилась примерно та
же картина, что и в Снигиревской операции на берегу
Ингула.
Казалось, будто на оранжевый диск солнца
смотришь через закопченное стекло: над моравскими
берегами стояла темная завеса дыма от горящих авто-
мобилей, танков и нескончаемых взрывов, снарядов и
мин. Танковые «ежи» Браева развернулись в трех мес-
тах— на зигзагах шоссе — и вели кинжальный огонь по
колоннам гитлеровцев. Еще ночью саперы заминировали
обочины дорог и, глядя на два подорванных «тигра», вра-
жеские танки не решались свернуть в сторону. У пере-
крестка шоссе возникла чудовищная пробка. Высыпав-
шие из машин и бронетранспортеров гитлеровские сол-
даты предпринимали отчаянную попытку пробиться в
юго-западном направлении.
— Именем генерала Плиева приказываю: стоять на-
смерть! — передал Браев всем офицерам. Он управлял
боем на линии огня. В половине двенадцатого разослал
устный приказ: в 12.00 открыть шквальный огонь из всех
видов оружия, а в 12.10 контратаковать противника с
двух направлений и принудить его сложить оружие.
Несколько минут танки, орудия и минометы почти
молчали, а когда стрелки хронометра слились над циф-
рой 12, первыми заговорили установки «РС», присланные
генералом Плиевым. Хвостатые реактивные снаряды
294
дружным рядком пронеслись над боевыми порядками ка-
заков и извергли лавину огня в самой гуще скопления
моточастей противника.
Началась настоящая канонада, берега Моравы дрог-
нули от гулких ударов самоходных орудий, танков и пол-
ковых пушек.
Капитан Браев поднял в атаку свой эскадрон и взво-
ды мотополка. Цепи бежали вперед. Когда они приблизи-
лись к противнику на двести — двести пятьдесят метров,
Александр выстрелил из ракетницы: сигнал —«перенести
огонь артиллерии вглубь».
«Как на Ингуле,— подумал капитан.— Только там бы-»
ла ночь, а тут — ясный день...»
Вдруг Александру почудилось, что свет меркнет и
наступает ночная мгла. Что-то кольнуло в боку. Он не
мог вздохнуть, остановился, оперся о плечо ординарца.
— Что же это такое, Остроушко?.. Связного к Сели-
верстову, приказ: принять командование... Я... кажется...
ранен...
Казаки подхватили капитана и занесли в глубокую,
еще не остывшую от взрыва воронку.
...Оперативный дежурный докладывал:
— В капкане Саши Браева—тишина. Казаки ведут
пленных. По предварительным данным — свыше пятисот
человек. Порядок!..
— Кто доложил о числе пленных? — спросил «верх».
— Старший лейтенант Селиверстов.
— А Браев?
— Ранен. Повезли в медсанбат. В бедро... разрывной
пулей...
Пройдет два дня, и офицер оперативного отдела шта-