Схватив наполненную кружку кофе, я сел напротив него за кухонный островок.
― Как все прошло?
Гидеон посмотрел на меня усталыми глазами.
― Она ослушалась моего приказа, и мне пришлось наказать ее, ― его низкий, суровый голос звучал так, словно он только что проснулся. Я с трудом вспоминаю время, когда он говорил нормально, без шепота.
― Что она сделала? ― спросил я, чувствуя, как сердце подскакивает к горлу. Я не был готов к этому разговору, ни в коем случае.
― Я приказал ей снять крошечную униформу Эйфории и надеть брюки, ― его глаза сузились, когда он посмотрел на меня. ― Униформу Эйфории, Алан. Почему ты не выглядишь удивленным?
Блядь.
Одно дело было скрывать, и совсем другое - лгать. Мои мысли проносились со скоростью мили в минуту, пытаясь придумать, что сказать, как все объяснить, но он опередил меня.
― Ты, сука, знал, ― прорычал он. ― Конечно, ты знал. Ты приставил к ее заднице частного детектива.
Я уже говорил, что он был разозленным? Теперь он выглядел так, словно он изо всех сил сдерживался, чтобы не ударить меня. Если бы он попытался, я бы ему позволил.
― Гид, я хот..
― Что еще ты нам не сказал? ― оборвал он меня. ― Что еще ты скрыл?
Слова застряли у меня во рту, отказываясь выходить наружу.
Никогда прежде я не подрывал их доверия ко мне, и я уже мог видеть, что я не просто подрывал его, а разбивал вдребезги. И я надеялся, что кусочки будут достаточно большими, чтобы собрать их воедино.
Когда мир лгал нам так же легко, как дышать, мы ценили честность. Мы с моими друзьями пережили слишком много лжи, чтобы знать, как сильно она может ранить, поэтому мы никогда не говорили друг другу ничего, кроме правды. Из-за этого мы были сплоченной командой.
До сих пор.
― Мы можем поговорить в моем кабинет? ― спросил я. ― Ребята могут проснуться в любой момент.
Гидеон угрюмо кивнул мне и направился в мой кабинет. Мое сердце бешено колотилось, когда я шел за ним, стараясь сохранять спокойствие.
Он сел на диван, а я сел на стул напротив него. У меня было чувство, что я должен держаться от него как можно дальше. Его хук справа был впечатляющим.
― Говори, ― рявкнул он, в его глазах закипал горячий гнев.
― Черт, ― выругался я, проводя руками по волосам. ― Я облажался. Я знаю, что облажался. Я должен был сказать вам, ребята, как только узнал, но... наконец-то появилась девушка, которую мы все хотели. Такого никогда раньше не случалось.
― Просто расскажи, что еще ты знаешь, ― его терпение подходило к концу.
― Она студентка Нью-Йоркского университета, ― я с трудом выдавил из себя эти слова.
Мой друг посмотрел на меня в полном шоке.
Я облажался по-крупному. В подобном соглашении с сабмиссивом, между нами должно быть доверие и никакого обмана.
― И какого хрена ты это скрыл? ― его голос был низким и сердитым шепотом. Даже разозлившись, он никогда не повышал голоса.
― Я боялся потерять ее. Я боялся, что вы откажетесь. Ладно ты, это твой клуб, тебе не запрещено трахать своих сотрудниц. Но Киллиан? Это рискованно. Если бы в университете узнали, что он состоит в интимных связях со студенткой, он бы распрощался с должностью профессора, ― признался я.
Гидеон резко выдохнул.
― Черт возьми, чувак, ― он покачал головой, но гнев в его глазах потускнел.
Гидеон знал меня лучше, чем кто-либо другой. Он знал о тех событиях в моей жизни, которые заставили меня так бояться, что кто-нибудь меня бросит.
В моей семье было лишь два человека: мои бабушка и дедушка. Родители бросили меня, и это стало для меня глубоко укоренившейся проблемой. Те, кто должен был любить меня, просто вычеркнули меня из своей жизни. Это безумие, что, даже став взрослым, я все еще не смирился с этим фактом. И теперь, когда я впускал людей в свою жизнь, я всегда боялся, что они тоже когда-нибудь уйдут, как сделали это они.
― Как только они проснутся, я расскажу им, ― пообещал я.
― Не надо.
Эти два слова шокировали меня так же сильно, как я шокировал его всего несколько мгновений назад.
― Не надо?
― Я разговаривал с Киллианом. После первого семестра он увольняется с должности профессора и возглавляет бизнес своего отца.
Вот дерьмо, а я думал, что не смогу быть более шокирован. Киллиан чем только не клялся, что никогда не будет работать в "Райт Энтерпрайзис".
― Почему он изменил свое решение?
Я знал, что у Роберта недавно диагностировали рак, но я все еще не понимал, как это изменит мнение Киллиана.