- А я думал, что у Крещенского хата на охране стоит, - что-то тихо лопается. Похоже на пузырь жевательной резинки.
- Крещенский верит, что неприкасаем. А мы этой ночью докажем обратное, - звучат грандиозные планы.
И кто-то из мужчин запинается об угол ковра. Там у нас вечно так, все запинаются.
Слушаю отборные маты и грохот - точно, он телевизор с журнального столика опрокинул.
Прикрываю глаза.
Крещенский - фамилия моего отца. Вадим и Артем - не случайные воры, они знают папу.
Лежу под пледом и кусаю губы. Что же мне делать.
- Ты не убился, солнышко? - звучит в тишине издевательский смешок. В гостиной нарастает возня.
- Я тоже буду язвить, - с раздражением отвечает ему глухой голос. - Когда ты ноги переломаешь и в больнице заляжешь. Идиотский палас, - мужчина матерится.
Невольно вздыхаю. Вообще-то, ковер из натуральной шерсти, папа покупал в Польше.
Осторожно поворачиваюсь на диване и приспускаю край пледа.
Из гостиной ведут три арки в другие комнаты, у нас в собственности все четыре квартиры первого этажа.
Вижу два темных силуэта у стены. И решаюсь. Пока они переругиваются, сползаю с дивана, и на цыпочках крадусь к окну.
В соседнем подъезде живет Маринка. Добегу до нее, мы вызовем полицию, этих двоих арестуют...
Синеватый свет фонарика вдруг гаснет.
- Черт, - ругается Вадим. Звучат шлепки. - Батарейки что ли сели?
Мне уже и не страшно. Ну что они за умники, кто так грабит дома? Заявились с фонариками без батареек, налетают на мебель...
Налетаю на опрокинутую напольную вазу. Запинаюсь об нее, и валюсь на пол, коленками бьюсь. Кажется, это такой сильный грохот, у меня просто уши закладывает, в таком я ужасе.
По позвоночнику сползает липкая капля пота.
Они слышали. Точно слышали.
Лежу на полу. И едва сдерживаюсь от крика, когда тишину нарушает хрипловатый голос Вадима:
- О-па. Как интересно. Артем. А мы здесь не одни.
АРТЕМ
- Может, наймем исполнителей? – Вадим все еще сомневается в правильности решения. – Если сына кандидата в мэры и сына банкира поймают на краже – это будет полный…
- Не поймают, - отмахиваюсь. – Все семейство скоро уедет. Все, как мы и выяснили: сваливают за город, дом наш. Останется лишь найти документы.
Мы сидим в машине так, чтобы камеры нас не зафиксировали, и ждем. Первая моя кража, можно себя поздравить. Но Вадим прав, если нас спалят – тот же отец мне голову и открутит.
- Ну мы и докатились! – толкаю Вадима в плечо, и он ухмыляется.
- Зато новый опыт. Все в жизни пригодится.
Да, пригодится. Если бумаги, которые выкрал сын Богдана Крещенского, всплывут, то кресло мэра отцу не светит. Как и любая другая работа, и не только моему отцу. Будут вместе с батей Вадима в колонии поделки из хлеба делать, а мы, чтобы заработать – дома грабить.
Новые навыки, блин.
- О, выходят, - кивнул на дорогу Вадим. – Эй, оторвись от телефона.
В последний раз взглянул на фото грудастой красотки, с которой почти договорился на секс без обязательств, и взглянул на нужный нам дом – свет не горит, Богдан с Андреем садятся в машину, и уезжают.
- Дождемся, когда вся улица заснет, и в окно. Насчет сигнализации я договорился, - успокаиваю Вадима. – Ее вырубят, нас не поймают. И вряд ли Крещенский увешал свой дом камерами.
Надеюсь, что нет.
Я, как и многие, видел в сети множество роликов про грабителей-дегенератов: которые в форточках застревают, неудачно падают и ломают ноги, и так далее. Но мы с Вадимом не лохи.
- Да ладно, я не парюсь, - набычился приятель. – Мы не воры, мы за своим пришли. Андрей, сука, нормальным казался.
- Казался, - кивнул мрачно.
А оказался конченым. Вроде нормально сидели – выпивка, покер, девочки. Все свои, кого попало я домой не зову. Общались, смеялись над тем, что нам, как аспирантам дали вести курс. Скоро не просто студентами будем, а преподами – ну смешно же! Мы – и преподы, пусть и в рамках практики! Но, как оказалось, Андрей Крещенский пришел лишь затем, чтобы дождаться удобного момента, вскрыть отцовский кабинет, и забрать то, что ему не принадлежит.
И ладно бы бабки взял, ценности, да что угодно. Но не этот хренов документ, за кражу которого отец чуть меня не пристрелил!
- Твой косяк, ты и разбирайся! – орал он, пока мать бегала вокруг с валокордином, пытаясь успокоить нас обоих. – Сутки тебе даю доказать, что чего-то стоишь, понял, щенок? Сутки, не больше! Потом сам вмешаюсь, и бумаги достану, а тебе хер, а не наследство!