— У тебя же мальчик, Роза?.. — он очень старался казаться легким, спокойным и счастливым, но не получалось: нотки недоумения и горечи были слишком сильны.
— Сейчас — мальчик. А второго можно и загадать, — Кей обнял нас обоих. — Я хочу, чтобы у нашего второго ребенка были длинные ресницы, черные кудри и волшебный голос. Как у тебя, Бонни.
— А я хочу, чтобы он… или она… была такая же яркая, как эти звезды, и такая же талантливая, как ты, Бонни. И чтобы у нее были твои глаза, и твоя грация, и твоя харизма. Мы назовем ее Селией, да, Кей?
— Селия Марина Говард-Джеральд.
— Мама разрыдается от счастья, — Бонни все еще пытался шутить, но…
— Мы же семья, — я стерла с его щеки мокрую дорожку и, привстав на цыпочки, поцеловала в губы.
А потом… потом было еще очень много моментов, как и обещал Кей. И веселых, и грустных, и тревожных, и счастливых. Самых разных. И были еще всякие интересные истории: об украденном Рождестве и мешке Санта-Глюка; о папе-олене, дубе и настоящих индейцах; о покере, ледяной принцессе и волшебной академии; о леди-археологе и сокровищах чердака…
И я непременно их расскажу. Потом. Если захотите.
А сейчас — мы счастливы и не заглядываем в будущее. У нас есть здесь и сейчас. Самое прекрасное здесь и сейчас, которое только можно придумать, стоя под сицилийскими звездами и держа за руки людей, которых любишь.
Вот теперь — конец кина.
Ноябрь 2018