Тот же лес, тот же воздух и та же вода, только он не вернулся из боя.1
Как правильно сказано. Помнит и водку, которая не пробирала, и слёзы, потому что кто-то не вернулся из боя.
Потом будучи на гражданке, ему казалось, что жизнь вернулась на круги своя. Женился. Родился сын. Недоношенный. Сколько он с ним возился. А потом… Не важно, рубанул сгоряча.
Он и сам не понял, с чего вдруг за чашкой горячего чая с чебрецом разоткровенничался перед этой Марысей, которую видел первый раз в жизни. Она слушала, не перебивала и зашивала куртку. А когда он попросил водку, она отложила иголку в сторону и с милой улыбкой произнесла:
– Пойдём. Я тебя угощу чем-то, что тебе поможет лучше водки.
В то время Марыся снимала однокомнатную квартирку в хрущёвке.
– Снимай рубашку, ложись на живот, я тебе массаж спины сделаю.
Массаж вместо водки. Усмехнулся. Девушка подошла. Она была маленькая, словно кнопка. Копна непричёсанных коротко стриженных рыжих кудрей. Крупные веснушки на носике-пуговке. И глаза: огромные, тёмно-зелёные, словно омут.
– Бабка у меня колдунья была. Сейчас сделаю массаж, заговорю и уйдёт твоя война прочь навсегда от тебя.
Быстрыми пальчиками расстегнула пуговки, помогла снять рубашку. А он смотрел сверху вниз. Ему нравились ямочки на пухлых щёчках. Так и хотелось попробовать на вкус бархатистую, словно персик, кожу щёк. Она, словно прочитала его мысли, пальчиком погрозила: «Нельзя!», и улыбнулась, обнажив белые зубки.
От этой улыбки челюсть свело, так захотелось проверить, а готова ли она.
А Марыся тем временем повернула его к себе спиной, провела пальчиком по позвоночнику от верхнего до брюк.
– Штаны можешь снять, а можешь приспустить и ложись на живот.
Валерия долго упрашивать не пришлось. Стянул с себя всё, остался только в носках.
– Я готов! – воскликнул он, поворачиваясь к ней лицом.
– Вижу, – хихикнула Марыся, – Ты ложись на живот. И стащи уже с себя эти носки, а то как-то не эстетично.
Он исполнил. Она подняла его руки и положила под голову. Сама уселась к нему на попу.
От покрывала пахло цветами. Атласная ткань приятно холодила горевшие щёки и возбуждённый член.
Вдруг его спины коснулось что-то холодное. От неожиданности он дёрнулся и вдруг понял, что на девушке нет трусиков. Что сидит она на его попе без всего.
Марыся тем временем стала размазывать крем по спине. В её маленьких руках оказалось достаточно силы.
Сначала она просто поглаживала, крепко оседлав. Ему так и хотелось опустить руки и погладить коленки. Но она лишь прижимала их к его рёбрам. Потом стала массировать плечи. Для этого девушке пришлось почти лечь ему на спину. И он почувствовал её груди своими лопатками. От осознания того, что соски напряглись, ему стало невмоготу.
– Ну всё, – взревел он и резким движением уложил девушку на лопатки.
Теперь он был сверху, а она снизу. Девушка звонко засмеялась. Ему тоже стало смешно. Он не выдержал и аккуратно опустился на девушку, при этом поставил свои руки на локти по обе стороны от её головы.
– Ты захвачена в плен. Первое, что пойдёт под расстрел – твои губы.
Он стал наклоняться, но Марыся, хитро взглянув, вдруг повернула голову в сторону и ему досталось ухо. «Пожевав» для приличия мочку, он высвободил одну руку и стал направлять голову девушки к себе. Но она опять крутанула головой, и ему досталось вторая мочка.
– Ах ты так, тогда я зацелую твою шею.
Она хохотала, просила его перестать, сжимала ноги, корябала спину, била по ней кулачками, и снова хохотала:
– Ой, щекотно, только не оставь засос, ой не могу больше.
Они смеялись и дурачились как дети. Наконец он сделал серьёзное лицо и произнёс:
– Я приговариваю тебя к половому акту. Вердикт приводится в исполнение.
И в тот же миг вошёл в неё, резко, одним движением. И замер. Приятное влажное тепло приняло и обняло, как мать обнимает сына после долгой разлуки.
– Дурачок, презерватив надень, пожалуйста. – тихо проговорила Марыся, а с уголка глаза стекла слеза.
– Ты плачешь? – он попытался языком слизать, но не получилось.
– Я счастлива. Только надень презерватив. Пожалуйста. – снова тихо проговорила девушка.
Как не хотелось ему покидать уютное пристанище, но, ничего не поделаешь. Упаковка лежала рядом.
– Хочешь, это сделаю я? – девушка посмотрела ему в глаза. Ответ не требовался.
Но то, что произошло дальше, он не мог объяснить. Она взяла в одну руку упаковку, а другой обхватила его «товарища» и вдруг обвела языком по красной словно лакированной головке.