-Это вы скажите спасибо, что я не делал глоток, когда вы вошли. Вам потом пришлось бы отвечать за гибель сотрудника при исполнении служебных обязанностей.
-Хорошие у тебя обязанности, Миша. Попивать горячие напитки, пока я катаюсь через весь город в Северное РУВД.
-Ну, судя по вашему настроению, вы выяснили там что-то полезное, – Миша отставил чашку в сторону от греха подальше.
-Как сказать? И да и нет. Дело о поджоге на рынке закрыто, виновный пойман. Повезло, что занимался этим мой бывший сокурсник Кущак – сообразительный парень.
-Вот как? Исходя из того, что с Федорчук мы общались вчера, то поджигатель – не она.
-Не она. Один местный предприниматель с того же рынка, конфликтующий с директором. Оказывается, бывший директор рынка брал плату за большее количество квадратных метров, чем предоставлял. По-сути, это объяснило и тот момент, когда Федорчук не поделила торговую площадь с Анфёровым. По договору второй павильон и в самом деле предоставлялся под мебельный салон. Однако, директор составил ещё один договор, в котором эта же самая площадь предоставляется уже Анфёрову. Таким образом дважды собрал урожай с одного поля.
-Вот как? Интересно? И где же теперь этот директор?
-Не поверишь. В бегах. А у Северного рынка теперь новый владелец, но как ходят слухи – из той же шайки. Правда, уже такой махинацией не занимается.
-Так, значит, кто-то, обидевшись на директора базара, решил поджечь его собственность, при этом, чтоб пострадали ни в чём не повинные предприниматели?
-Ну, директор, как оказалось, получал до этого угрозы, что если он не вернёт деньги, то на его рынке больше никто торговать не захочет.
-Это он сдал поджигателя?
-Нет. Поджигателя Кущак нашёл сам. Оказалось, что когда пришла проверка из налоговой, то почти у всех нашли нарушения, кроме этого кадра. Затем, когда произошёл пожар, оказалось, что за день до этого наш пироман застраховал весь свой товар. Ну, в итоге его взяли в оборот и он сознался.
-Да уж, – Лисовой, откинувшись в кресле, заложил руки за голову. – И в самом деле, ситуация неоднозначная. Вроде бы одна версия отпала, но с другой стороны, с чем мы в итоге остались?
Достав из стола чашку и насыпав туда горсть высушенных цветков липы, Кира приблизилась к чайнику.
-Ну, вообще-то мы не в таком уж и тупике. Ты помнишь, что вчера сказал Моисей Семёнович про нож?
-Запах рыбы! – восторженно вскрикнул старший лейтенант. – Значит, убийца работает на рыбзаводе, или как-то с ним связан.
-На заводе. А может и в магазине. Нам нужно будет опросить больше сотрудников фабрики. Но, по крайней мере, мы уже предположительно знаем, где искать.
-А может всё-таки это тот «потрошитель»? Ну, который отсидел за поножовщину? Ему-то в человека нож вонзить не впервой. К тому же, у него как такового алиби нет.
-Возможно. Ведь судя по рассказам мужа секретарши, покойный был далеко не сахаром, а этот его, буквально, обожествляет, явно маскируя личную неприязнь.
-Нужно запросить санкцию на задержание и поговорить с ним по душам.
К вечеру подозреваемый уже сидел в кабинете у следователей. При том, во время задержания он вёл себя весьма спокойно, не возмущался и не оказывал сопротивления. Полицейские даже не стали надевать на него наручники на глазах у трудового коллектива, поскольку он и без того у руководства на «особом» счету.
-Что ж, Григорий Миронович. Кем бы ни был покойный и чем бы он не занимался, однако за его убийство в любом случае придётся ответить, – констатировала Михайлова, сидя напротив гражданина Кухты.
-За убийство, которое совершил, я уже, госпожа следователь, ответил.
-Я ещё раз спрошу. У вас был конфликт с Анфёровым?
-Не было у нас конфликтов. Где он, а где я? О чём ему со мной спорить? – всё так же безэмоционально рассуждал бывший осуждённый.
-То есть, вы считаете его по статусу выше себя? – вмешался в допрос Лисовой.
-Нет, господа полицейские, так вы меня в свою ловушку не поймаете. Я не испытывал к нему ненависть на социальной почве. Он всю жизнь работал, а я пил да гулял, из-за чего, собственно, и попал за решётку. Потому, за что мне его ненавидеть?
-Ваши коллеги иного мнения о вашем покойном руководителе. Говорят, что он сатрап и многие из-за него уволились.
-Уволились те, кто работать не привык. Кто хочет всё и сразу на золотом блюдечке. А вот лишились бы они всего, что у них есть, то за любую б соломинку потом цеплялись, чтоб только не вернуться назад.
-Всего, что у них есть? – не совсем поняла Кира.
-Свободы. Эти ж люди привыкли к свободе. Потому и не любят, чтоб им указывали, что делать.
-А вы в своё время свободы лишились, – начала понимать, о чём он говорит следовательница.