-Откуда вы знали покойного?
-Мы с Семёном Макаровичем давние товарищи. А что?
Полицейская рассказала об известных ей событиях, произошедших год назад в Церкви Святого Пантелеймона, и попросила научного сотрудника дать свои пояснения по этому поводу.
-А вы, разве, не в курсе?
-Как вы уже догадались – нет. Именно поэтому мы и здесь.
-Что ж, господа. Дело в том, что прапрадед Семёна, согласно преданию, передавшемуся ему с родословной, был известным колдуном-чернокнижником. В то время, да и сегодня тоже, среди приверженцев чёрной магии была популярна такая практика как адопись.
-Что это? – вопросила Кира, глотнув из чашки горячего напитка.
-Адопись – древнее искусство создания икон для дьяволопоклонничества, на которых изображались представители так называемой «нечистой силы».
-То есть, колдуны рисовали для себя иконы, чтоб потом им поклоняться? – уточнил Миша, всё ещё не понимая, как это связанно с визитом учёного в церковь.
-В том-то, молодой человек, и дело, что наоборот. Иконы эти они создавали, чтоб сатане поклонялись как раз таки христиане, – этим Казимир Фридрихович откровенно поразил полицейских.
-Это как?
-А вот так. Поверх изображения чёрта, как правило, повторно наносился слой грунтовки и писался уже образ христианского святого. Так считалось, что молясь подобной иконе, верующий молился не, как он думал, святому, а сатане, скрытому от его глаз. И все его молитвы в таком случае будут иметь обратную силу.
-Вот так да, и вы хотите сказать, что икона Ильи Печерского – одна из таких?
-Да, молодые люди, именно так. Вы всё правильно поняли. И автором данного весьма редкого, но всё-таки сохранившегося до наших дней произведения искусства был именно прапрадед Семёна Макаровича – Демьян Анфёров. Поэтому, Семён и хотел выкупить у церкви этот образ и обратился ко мне за тем, чтобы провести экспертизу и доказать, что под ликом святого скрывается то изображение, что в своё время нанёс его родственник.
-Вы уверены, что это именно та икона, о которой он говорил?
-Совершенно. Мы просветили её на рентгене и обнаружили под слоем грунтовки очертания другого образа, у которого, между прочим, отчётливо виднеются рога. Вот, посмотрите сами, – и профессор полез в ящик стола в поисках негативов.
-Вы говорите, что икона редкая? Верно?
-Да. До наших дней сохранились, в основном, дешёвые неискусные подделки конца XIX века, однако эта икона – редчайшее произведение искусства и при её создании использовались наилучшие, на то время, материалы, дабы изделие максимально походило на те образы, что творились мастерами для церковных алтарей. Как именно она попала во владение епархии пока неизвестно.
-Значит, она весьма дорого стоит?
-Я не провожу оценок стоимости, но, уверен, что да. По крайней мере, господин Анфёров готов был отдать за неё столько, сколько скажет отец Егор, лишь бы только семейная реликвия вернулась к нему.
-Так он всё же купил её? – восторженно спросила Михайлова.
Судя по реакции Волковского, стало понятно, что тот явно взболтнул то, чего говорить никак не собирался, и потому он лишь молча тяжело вздохнул.
-Мне неизвестно о дальнейшей судьбе иконы. Моё дело было лишь оценить её подлинность.
-Послушайте. Гражданин Анфёров убит. К его убийству могут быть причастны сатанисты. Возможно, его убили именно из-за этой иконы, – попытался разговорить профессора Лисовой.
-Это не сатанисты, – своим ответом он ещё больше ошеломил полицейских.
-Откуда вы знаете?
Однако, в этот раз Казимир не смущался и не прятал глаза, а наоборот уверенно глядел на гостей и в его взгляде ощущался леденящий холод.
-Откуда вы знаете, я вас спрашиваю? – стараясь сдержаться, промолвила Кира.
-Он один из них, – поняв всё, объяснил Лисовой, и тут же ощутил на себе обжигающий холодом взгляд, для которого профессор даже приспустил очки.
-Осторожнее, – промолвил он, от чего у Миши мурашки пронеслись по коже?
-Что? – возмутился старлей.
-Чашка. Вы сейчас перевернёте, – и Лисовой заметил, как едва не касался локтем сосуда с чаем, каким-то образом оказавшегося на краю стола.
-Это Лукашевич вам рассказал о смерти Анфёрова? – Миша продолжил допытываться, однако в ответ учёный лишь швырнул перед ними негативы рентгеновского снимка.
-Вот, пожалуйста. И если у вас больше нет вопросов, то я бы хотел распрощаться. Мне нужно идти.
По дороге в РУВД Михайлова поинтересовалась у помощника, как тот понял, что профессор принадлежит к культу сатанистов.
-После того, как Лукашевич сказал вам, что в их шайку-лейку анонимным дьяволопоклонников входят влиятельные люди я, по правде говоря, задумался, сколько наших популярных сограждан скрывают от чужих глаз свою потайную жизнь и, признаться, начал подозревать абсолютно всех в подпольном сатанинском заговоре. Потому с самого начала относился к Волковскому предвзято. Однако, с каждой минутой он сам подогревал моё к нему подозрение, утверждая, что с Анфёровым у них много знакомых и они давние друзья. Плюс Лукашевич тогда проговорился, что если мы сомневаемся в том, что его друга убили не сатанисты, то он рекомендует нам проконсультироваться у культуролога.