На него смотрел молодой паренек чуть за двадцать. Не слишком-то внушительного телосложения, с угловатыми чертами лица, полюбить которые за просто так могла, наверное, только родная мать. А вот всех остальных оставалось завлекать лишь богатым внутренним миром. Бросаться изучать который, признаться честно, мало кто вообще жаждал.
На башке красовалась шапка светлых, русых волос. Не добавлявшая, сказать по правде, ни малейшей капельки мужественности своим слишком уж ярким оттенком, отлично подошедшим бы какой-нибудь девахе, но уж точно не парню. Да и щетина смотрелась как-то странно, то и дело норовя слиться со щеками, оставляя в чужом глазу ощущение стойкого диссонанса. Чего-то странного и несоответствующего.
Но основным камнем преткновения возможного романа, как ни крути, являлась нацепленная одежка.
Ноги плотно обхватывали толстые зимние штаны, а ступни вместо принятых нынче в обиходе сапог или высоких ботинок скрывались в обыкновенных валенках, исправно выполнявших свою задачу по удержанию тепла с самого момента своего изобретения. Тело прикрывал мешковатый свитер из собачьей шерсти не особо понятного оттенка. Димка рискнул бы поставить на какого-нибудь сенбернара, но вряд ли бы стал спорить на сумму крупнее номинальной пятидесятки. Рядом же, через спинку сидушки, была перекинута дымчато-серая толстовка.
В целом, не нужно было быть гением, дабы понять, что Дмитрий не являлся ни сыном обеспеченной семьи, ни уж тем более представителем золотой молодежи, которого судьба каким-то чудом занесла во внешнее кольцо Китежграда. Уж скорее, глядя на шмотки, можно было справедливо предположить, что его работа требовала постоянного нахождения на улице. Курьер, разносящий товары на дом. Или же какой-нибудь мелкий торгаш на рынке.
В любом случае, молодые девчонки на такое не клевали. Все они до единой мечтали заарканить себе какого миллионера или на худой конец бизнесмена из центра. Черт, да уровня дохода даже какого-нибудь офисного планктона по нынешним временам уже более чем хватило бы, чтобы окраинные красотки всерьез призадумались, а не стоит ли как-то познакомиться с оным поплотнее!
- К другим новостям. Власти наконец-то прокомментировали вооруженное столкновение, случившееся три дня назад во Владивостоке,- донесся до уха голос диктора из поставленного у стойки телевизора, являвшегося основным развлечением местной клиентуры, заявившейся в заведение в полном одиночестве.- По предоставленным нам записям отлично видно, что за нападением на окраинный склад стоит печально-известная террористическая организация ФОП.
«Фронт освобождения псиоников? Ну-ка, ну-ка...» - удивленно приподнял бровь Димка, наконец-то отрываясь от окна и переводя глаза к экрану.
На дисплее красовалась съемка с какой-то камеры наблюдения, показывавшая случившееся столкновение.
В кадре виднелся кусок здания, к которому на высоте, наверное, второго-третьего этажа крепилось устройство наблюдения. И проносящаяся мимо небольшая дорога, на другой стороне которой виднелся забор, огораживающий неизвестно что.
Вот к складу, не таясь, подъехало два небольших фургончика. Двери распахнулись и из тачек спешно десантировалось десятка полтора человек. На ходу выстраиваясь в клин и единой гурьбой направляясь прямиком ко входу.
Фигурку точно на острие было сложно не узнать. Димка видел ее в новостях, вот в таких же съемках на скрытую камеру, почти что на регулярной основе. Девица где-то около двадцати пяти. Белоснежное пальтишко было расстегнуто, позволяя полюбоваться на нацепленное под оным вязаное платье, а шапки и вовсе не было. Головку с прелестным личиком обхватывал шарик густых волос с низкой, закрывающей брови, челкой. Выкрашенный, как это было нынче модно, в небесно-голубой оттенок.
Двери здания распахнулись и оттуда выскочило двое солдат. С наскока взяв приближающуюся группу на мушку. Лишь для того, чтобы знаменитая террористка Эффи, выступающая, если верить словам организации, за свободу от правительственного угнетения по отношению к псиончески-одаренным меньшинствам, резко взмахнула ручкой. И двоих мужиков в боевых экзоскелетах резко сорвало с места, заставив стремительно улететь куда-то далеко в сторону, покинув зону видимости обосравшейся камеры. Должно быть, к соседнему зданию. А может, даже и к следующему за ним.
Откуда-то изнутри тут же раздались выстрелы. Дмитрий видел, как вспыхивает дверной проем. Да только пули каким-то волшебством рикошетили от воздуха, впиваясь тут и там обратно в несчастный склад. Должно быть, всерьез испугавшись поднятой знаком «стоп» девичьей ладошки?