Да и на кой хрен было оставлять свой символ на стене, беря ответственность? Вовремя не допетрили, что это привлечет внимание властей? Или это действия какого-нибудь молодого недоумка, который задержался позади, чтобы из чувства гордости намалевать опознавательный знак?
Концы с концами, короче, не сходились. Если верить показаниям работавших в промзоне грузчиков, они ничего не слышали и не видели. Дескать, то здание несколько в стороне от основного скопления народа. Либо все поголовно врали, либо бандиты наведались на склад еще до начала смены. Проводившие вскрытия патологоанатомы пока что подтверждали последний вариант.
Получается, что «Алые паруса» примерно в девять с небольшим устроили зачистку бомжатника, а потом, двумя часами позднее, напали на конвой? Странно это. После массовых убийств такие дебилы обычно ныкаются в какие-нибудь норы и пару дней стараются не отсвечивать. А тут выходило, что они сперва умышленно подставились под прожектора властей, а затем сразу же понеслись на промысел, где их гарантированно заметили бы?
Бессмертный в это объяснение, сказать по правде, не слишком-то верил. Больше было похоже, что бандитов элементарно подставили под удар. Что-то одно им еще могло сойти с рук, но вот и массовые расстрелы, и нападение на правительственный конвой – вряд ли. Менты прямо сейчас наводили справки, пытаясь понять, где именно искать виновников. Побросают всех в камеры от силы за пару дней. Снаряжение у них в арсенале, во всяком случае, мало кому оставляло хоть какие-то шансы при прямой конфронтации! Даже военным пришлось бы несладко против такого...
Впрочем, осмотр территории на деле занял от силы минут двадцать пять. И лишние полтора часа там Церерин проторчал из-за аномалии, на которую он наткнулся в одной из комнат.
Оперативнику не впервой было бывать в подобных местах. Только что пробудившиеся псионики в своих попытках ускользнуть от внимания властей иногда умудрялись забрести в бомжатники, надеясь там пересидеть недельку, пока след не остынет. Но, к счастью, даже бездомные не слишком-то жаловали сверхлюдей. А юный оболтус в относительно приличных шмотках определенно выделялся более чем достаточно, чтобы у кучи народа возникли подозрения. Так что кто-нибудь неизменно сдавал такого идиота местным полицаям за небольшое вознаграждение.
Суровая правда была в том, что бомжи почти никогда не устраивали себе постоянное жилье. Картонные коробки, укрытые сверху тканью легко можно было сложить и при необходимости перетащить на новое место. Многих вела надежда, что удастся как-нибудь сорвать небольшой куш и выбраться из нищенского существования. Так что бездомные постоянно вели кочевой образ жизни. Кинули свое «жилье», обшарили округу, переехали на новое место, повторили все сначала. И даже если где-то устаканивались надолго, то все равно были готовы в любой момент вскочить с места.
Вот только на втором этаже этого склада, в помещениях надсмотрщика, обнаружилась койка гораздо более качественная. Нормальный матрас, три одеяла, небольшая ширма из толстого пластика, дающая как иллюзию уединения, так и защиту от сквозняка. Заодно с небольшим светильником на батарейках, чтобы не сидеть ночью без света.
И все это относительно чистое. Чувствовалось, что живший там человек каким-то образом время от времени стирал постельное белье, да и сам грязным спать не ложился.
Что определенно выбивалось из поведения классического бомжа. Кое-какие деньги у обитателя, похоже, водились. Что означало стабильный, пусть и, скорее всего, не особо законный заработок. Но тогда возникал логичный вопрос: если есть финансы, то на кой ляд торчать в бомжатнике? Проблемы с законом – купи поддельное удостоверение, способное пройти беглую проверку, да заселись в какую-нибудь дешевенькую хату на окраине. А лучше и вовсе сожителем к кому-нибудь, чтобы все документы были оформлены на кого-то еще! Пока исправно приносишь аренду и не доставляешь лишних проблем – соседу будет глубоко начхать на твой образ жизни.
Так что у Владимира возник ряд вопросов, на которые он уж очень хотел получить ответы. Вряд ли этот таинственный обитатель был причиной устроенного налета. И уж тем более Бессмертному не верилось, что он имел хоть какую-то связь с текущим делом. Но профессиональная привычка к выслеживанию псиоников-ренегатов уж очень крепко въелась в кожу, чтобы вот так просто, без должного разбирательства, оставить дело.