Подол не доходил до колен полторы ладони, а декольте кокетливо приоткрывало тоненькую щелку, демонстрирующую ложбинку между увесистых грудей. Сзади, впрочем, вид открывался гораздо более волнительный. Позволяя полюбоваться на загорелую кожу и полностью открытые, горделиво расправленные плечики и верхнюю часть спины.
Ступни прятались в алых туфельках на высокой платформе, а ручки до самых локтей прикрывали ажурные перчатки, поверх которых были нацеплены с полдесятка серебряных браслетиков, отвлекающих чужой взгляд от излишне крупных запястий.
Среди молодых девушек, как известно, дурнушек вообще мало. И Светлана не являлась исключением из этого правила. То, чего она недобирала в плане внешности, красотка вполне спокойно исправляла внушительным готическим макияжем. Глазницы казались черными провалами, заставляя намертво приковаться к излучающим арктический холод темным сапфирам в их глубинах. Недовольно поджатые, подкрашенные в цвет морских глубин губы же лишь усиливали ощущение плотной морозной ауры, окутывавшей фигурку.
Света не любила это место. Ни в какую, даже после пяти прожитых тут лет, не желая даже мысленно называть его домом. Для нее тут все отдавало какой-то пакостной мерзостью. Повсеместная роскошь вызывала стойкую неприязнь. Тихая, отменно подходящая для сеанса медитации мелодия без слов, заполняющая округу, казалась призывным гонгом, созывающим всех на пиршество. Омерзительно-вульгарное и разнузданное.
Но именно тут девушка нашла свой приют. Не то чтобы у нее был такой уж большой выбор. Либо жить в борделе, усердно притворяясь одной из местных куртизанок, либо заниматься черт знает чем в вертепах «Угрюмого» Бориса, которые, честно говоря, за время отрывистого знакомства вызвали еще большую неприязнь. Можно было, конечно, еще плюнуть на все и явиться в полицейский участок с повинной, но, согласно закону, все псионики должны были это сделать сразу же после появления способностей. А не спустя пять лет жизни вне всеобщей сети.
Официально, если уж на то пошло, Светланы нынче вообще как бы не существовало. Во всяком случае, под законной, полученной по наследству фамилией – уж точно. Та Света угодила под автомобиль и была давным-давно похоронена на деревенском кладбище. Оплакана всеми знакомыми и родителями. И, наверное, уже окончательно забыта.
В конце концов, кому какое дело до того, что произошло с какой-то там старшеклассницей? Кому-то она приходилась дочерью, но эти люди отказались называться ее родителями. Кому-то – подругой. Но те девчонки нынче жили своей жизнью и вряд ли вообще вспоминали о школьных годах. Кому-то даже приходилась любовницей. Но что такое «взрослые» отношения в школьную пору? Так, мимолетное увлечение.
Нет. Нынче на свете жила совсем другая Светлана. Которую вряд ли бы признал хоть кто-то из ее прошлой жизни. Даже если б случайно встретил на улице – не поверил бы своим глазам. Самостоятельно убедил себя в том, что все это всего лишь игра воображения. Тряхнул, отгоняя наваждение, головой и пошел бы дальше своей дорогой. И это если б вообще сумел признать в этой вызывающе одетой и накрашенной юной девушке давнюю знакомую, которая косметичку даже и в руках-то никогда не держала! А в школу в зимнюю пору ходила в мешковатой меховой кофте, скрадывающей фигуру настолько, что отдельные парни всерьез задавались вопросом, а есть ли там, под оной, хоть что-нибудь, достойное прожорливых глаз.
Одна из дверей на пути приоткрылась и оттуда, пятясь задом, вышел мужчина в деловом костюме. Однако верхние пуговицы были расстегнуты, а рубашка лишь наполовину заправлена в брюки. Галстук же, окончательно разрушая хоть какое-то ощущение официоза, и вовсе на манер полотенца был перевешен через плечо.
К тому же мужик в приличном уже возрасте за сорок был целиком и полностью поглощен висевшей на его шее юной фифочкой в прозрачном неглиже. Отрывисто целуя ее снова и снова, силясь оторваться и наконец-то пойти домой. Придумывая, поди, на ходу оправдание законной жене и паре спиногрызов, чей папочка почему-то в который уж раз задержался на работе.
- Увидимся завтра? – промурлыкала, по сути, голая девчонка.
- Ты же знаешь, я так часто не могу тут появляться! – хохотнул корпоративный работник.- Зайду на следующей неделе! Обещаю! – едва только увидев обиженно надутые губки, поспешно заверил он свою любовницу. Пользуясь моментом, отворачиваясь и быстрым шагом отправляясь по коридору к ближайшему туалету – приводить себя в порядок.
Ночная бабочка же, убедившись, что он действительно отчалил, поймала взгляд проходившей мимо Светы и, отбросив весьма убедительный мираж очарования в сторону, сунула себе два пальца в рот, наглядно демонстрируя свое настоящее отношение к таким вот изменникам.