- Боишься, что изнасилую? – не удержался от проявления откровенного сарказма Люминарский. Чья бы корова мычала, в конце-то и наконец?! Кто тут кого на самом-то деле бояться должен?!
- Не, этого не боюсь,- усмехнулась девица.- А вот остального... – ткнула она пальчиком на пол у своих ножек, где в центре кровавого пятна угадывался пяток дырок в паркете.- Не потрудишься объяснить, Дима?
С полминуты, наверное, паренек пытался собраться с мыслями. Прикидывал, какую часть истории стоит рассказать. А о чем лучше и вовсе не упоминать.
«Ой, да какого лешего-то?! – наконец-то шикнул он сам на себя.- Эта баба народ мочит десятками! Флиртует, похоже, направо и налево, со всеми подряд. Состоит в террористической организации, за которой вся планета гоняется! Кому она, черт его дери, расскажет-то?! А если и расскажет, то не пофиг ли мне?»
Здравый смысл и рассудок заявлял, что нужно спешно делать ручкой и сваливать. Попросту увильнуть от ответа и уйти, отказавшись принимать в этой истории вообще хоть какое-либо участие! Но вот интуиция была в корне не согласна. Вовсю намекая, что встреча, возможно, была подстроена самой судьбой! И если сейчас спасовать и выйти из игры, то можно лишиться своего единственного шанса уж если не выбраться из той беспросветной канавы, в которой приходилось существовать последние несколько лет, то хотя бы впервые за всю свою жизнь поговорить с кем-то без утайки.
И Дмитрий, чувствуя, как нацеленный на него взгляд становится все прохладнее и прохладнее с каждой секундой, принял решение. О котором, возможно, придется еще пожалеть. Но привычные будни, в конце концов, и так склеили накануне ласты. Так что, честно говоря, еще одно полено в этой безжалостной топке роли уже, наверное, не сыграет.
Паренек поднял руку и, смотря девице прямо в глаза, выпустил свой дар на волю. Сперва окутав ладонь черной дымкой, а затем создав над оной маленького зеленого светлячка.
- Опаньки... – ледяной огонек отчуждения, вспыхнувший было в глазках, мигом испарился без остатка, сменившись на уже ставшую привычной ауру веселого дружелюбия.- Это, Дим, знаешь ли, многое объясняет! Мог бы сразу с этого начать, а не подыгрывать в моем допросе с пристрастием!
- Да как-то я не привык изображать из себя лампочку перед незнакомыми бабами, которых я подбираю на улице! – ехидно парировал выпад псионик.
- А я-то все гадала, как бы так умудриться между делом спросить о твоих предпочтениях в выборе нижнего белья! – кокетливо хихикнула Эффи, начиная снова болтать ножками в воздухе, изображая из себя малолетку, вырвавшуюся из-под родительского присмотра.
- В выборе... чего?! – опешил Люминарский, мгновенно потеряв почву под ногами. Или хотя бы сидушку под задницей!
С дивана, откуда-то из-под курток, сами собой вырвались женские трусики, зависнув перед грудью террористки.
- Твои? – игриво спросила девица.- Ты не подумай, я осуждать не буду! Но тебе не кажется, что голубой – не твой цвет?
- Да мать твою, женщина! – кое-как выдавил из себя юноша, роняя лицо себе на ладонь.- Я ж сказал, что я не из этих!
- Нет, ты сказал, что ты не из тех! А вот про вот этих,- Эффи подцепила пальчиком трусы и помотала ими из стороны в сторону,- и слова до сих пор сказано не было!
- Нет, я не из тех, не из этих, и даже не из каких-нибудь вон тамошних! – прошипел Димка, ощущая, как его одновременно распирает и от жгучего стыда, и от желания заржать в голос. Пацан прекрасно понимал, что над ним беспощадно стебуться. Но делают это без какого-то злого умысла или желания уколоть побольнее, а просто так. Потому что это забавно. Но как-то он к своим двадцати четырем совершенно не привык к таким вот вульгарным намекам! Слишком уж хорошо Дмитрия, наверное, воспитывали в детстве.
- Ладно, ладно! Нечего так злиться! – хихикнула среброголовая колдунья, кидая интимный предмет женского гардероба прямиком на колени собеседнику.- Лови! Отдай обратно своей подружке. А то ей, бедняжке, наверное, холодно! Зимой-то без трусов рассекать!
- Тебе виднее должно быть,- кое-как промямлил Люминарский, спешно выбрасывая подкинутую ему бомбу обратно на диван.
- У меня многолетняя практика! – горделиво расправив плечики, подмигнула Эффи, снова вогнав пацана сперва в дикую оторопь, а там и вовсе в густую краску.- Так ты так и не ответил, что тут случилось,- видя, что пауза изрядно затянулась, снова указала она на ближайшее пятно на стене.