Комната была декорирована панелями из темного дерева, и мебель выглядела удобной. На противоположной двери стене был ряд окон от пола до потолка. Книжные полки, массивный камин, письменный стол, покрытый кожей, и огромное кожаное офисное кресло. В углу стояли два серых металлических шкафчика для документов, которые сюда не вписывались. Ари забирал себе ее офис, вставляя функциональные вещи, которые не понравились бы Тедди.
Я заметила здесь то же, что в столовой: участки пустых мест на стене, где раньше висели картины, несомненно те, за которые боролась Тедди и выиграла по соглашению. Я могла бы реконструировать ее коллекцию по щедро иллюстрированным книгам, которые лежали повсюду. Ее вкус был направлен на импрессионистов, и кажется, сдвинут с конца девятнадцатого века к двадцатому.
Открылась дверь, и вошел Ари.
— Эта женщина сведет меня с ума. Садитесь.
На обоих креслах стояли картонные корбки.
— Сейчас уберу, — сказал он.
Поднял коробку, наполненную чем-то вроде наклеек на бампер с логотипом компании и поставил на пол.
— Хотите парочку?
— Это что, наклейки на бампер?
— Магниты. Логотип компании. Налепите парочку на вашу машину, и я буду платить вам двести баксов в месяц. Это мобильная реклама.
— Я не хочу, чтобы кто-то смотрел на мою машину. Мне платят, чтобы я была невидимкой.
Хорошая идея, однако. Вы можете превратить любую машину в машину компании.
Усевшись, я сказала:
— Ой.
— Что?
— Ничего. Погодите минутку. Кажется, я только что поняла, что происходит.
Я встала и пошла к двери.
— Как только я взгляну на кое-что, смогу сказать, права ли я.
Ари вышел за мной из кабинета и по коридору. Дойдя до лифта, я нажала кнопку Вниз и подождала, пока он подойдет.
— Я поняла, что Стелла расстроилась, потому что вы отменили свадебное путешествие?
— А чего она ждала? Я говорил ей, что не поеду, пока не узнаю, что затеяла Тедди. Я уеду, а она будет делать, что захочет.
— Не глупите, Ари. Вы не поехали, потому что не хотите проводить время с ней. У вас со Стеллой нет ничего общего. Аннулируйте брак.
— А потом что?
— Попросите прощения у Тедди и умоляйте принять вас обратно.
— Она этого не сделает. Вы думаете, она может это сделать?
Открылась дверь лифта, и мы вошли. Я нажала на кнопку подвала, и двери закрылись. Мы стояли рядом, пока лифт безмолвно опускался.
— Вы когда-нибудь извинились?
— За что?
— За ваше неподобающее поведение, Ари. Что вы думаете? Почему бы вам просто не сказать ей, как вам жаль.
— Мне действительно жаль. Серьезно. Глупейшая и худшая вещь, которую я когда-либо сделал, и у меня нет оправданий.
— Потому что то, что вы сделали, не имеет оправданий.
— Да, но она немножко поторопилась с документами на развод.
— Не пытайтесь свалить вину на нее. Тедди не из тех, кто будет терпеть всякое дерьмо.
Стеллу, похоже, совсем не мучает совесть, и это только добавляет обиду.
Двери лифта открылись в полутьму подвала, и я жестом пригласила Ари идти вперед.
— Ведите, а то я потеряюсь. Я хочу взглянуть на мониторы видеокамер.
Мы прошли через подвал к помещению с мониторами. Мужчина в униформе сидел, откинувшись в кресле, одна нога на краю стола, и наблюдал за мониторами. Когда он понял, что пришел Ари, то убрал ногу, выпрямился и принял позу профессионального внимания. Большинство камер были направлены на пустые комнаты и длинные пустые коридоры. Система прокручивала серию статичных снимков, не показывая ничего, кроме красивых интерьеров.
— Это Дюк, — сказал Ари. — Кинси Миллоун.
Мы кивнули друг другу. Дюк был молод и не показался мне очень опытным. Задание, которое ему поручили, было труднее, чем казалось. Попробуйте сохранить усиленное внимание на показаниях приборов или цифрах, или наблюдать за горизонтом из рубки корабля, и вы увидите, как разбредутся ваши мысли, делая вас менее эффективным с каждой минутой.
Мы смотрели, а камеры продолжали свое безмолвное наблюдение.
Шеф-повар был на кухне, и я видела горничную в униформе, которая пылесосила ковер в гостиной. Холл внизу. Передняя дверь. Спальня. Спальня. Снова гостиная, горничная все еще пылесосит. Кабинет. В самом процессе было что-то гипнотизирующее.
— Я расскажу, что меня беспокоит, — сказала я. — Я могу видеть то, что прямо передо мной, но я не знаю, что это значит. Я разговаривала в среду с Кристианом, и он был совершенно спокоен и расслаблен.