Она решила, что я хочу ее обжулить, чего я не хотела. Я взяла пакет, заперла офис, села в машину и поехала по 101 шоссе в Колгейт. Все, что мне было нужно сделать — оставить пакет и покончить с этим.
29
Эйприл с мужем жили в большом доме в испанском стиле, на участке размером, наверное, двенадцать соток. Дом был оштукатуренный, с черепичной крышей, арками и фигурными решетками. В передней части располагался гараж на три машины.
Большинство домов в квартале выглядели примерно так же, с балконом или двумя.
Я прикидывала, что в резиденции Сталингсов было четыре спальни, четыре с половиной ванных, гостиная, кухня-столовая и большое закрытое патио позади дома. Еще должен быть небольшой бассейн. Микрорайон демонстрировал несомненные ценности среднего класса. Или, может быть, я пришла к такому выводу, потому что знала, что муж Эйприл был ортодонтом и должен был получать примерно сто тысяч долларов в год. Не так уж много, учитывая, сколько ему пришлось учиться. Может быть, он до сих пор выплачивает студенческие займы.
Некоторое время я сидела в машине, с пакетом на пассажирском сиденье. Мой звонок ничего не достиг, кроме того, что вызвал враждебность Эйприл, и мне было жаль, что я не объяснила все лучше. Сейчас я хотела пройти по дорожке и положить пакет у порога. Я даже не хотела звонить в звонок, доверяя ей найти пакет в течение дня.
Я собиралась выйти из машины, когда глянула в заднее зеркало и увидела, что черно-белая машина из отделения шерифа округа Санта Терезы пристраивается позади моей “хонды”.
Сначала я подумала, что полицейский приехал по своим делам. Может быть, он здесь живет. Может быть, приехал проверить кого-то из жильцов. Но нет.
Полицейский в форме вышел из машины и пошел к моей, со стороны водителя. Я не могла поверить, что Эйприл позвонила в полицию и пожаловалась на меня, но было ясно, что она это сделала. Черт. В зеркало заднего вида я видела, как офицер прикоснулся к своей кобуре, но жест был осторожный, непохоже, что он собирался меня пристрелить.
Я взглянула на пресловутый пакет, который мне очень хотелось спихнуть на пол, под пассажирское сиденье. С полицейским так близко я не решилась наклоняться, чтобы мое движение не было принято за попытку достать собственное оружие.
Остановки машин полицией — опасное дело. Спокойное общение может мгновенно стать смертельным. Я была незнакомкой, сидевшей в припаркованной машине. Он ничего не знал ни о моей криминальной истории, ни о моих намерениях. На что пожаловалась Эйприл? Преследование? Угроза ее безопасности?
Я нажала кнопку, опустившую стекло, и положила обе руки на руль, чтобы он мог их видеть. Я могла написать руководство, как себя вести в присутствии представителей органов правопорядка. Это, в основном, включает в себя хорошие манеры и униженное подчинение. Он наклонился ко мне, держа в левой руке фонарик. Навел свет на панель управления, не потому что там было на что смотреть, а потому что устройство могло уловить малейшее присутствие алкоголя в моем дыхании.
— Добрый день.
Он был белый, лет пятидесяти, чисто выбритый и выглядел так, будто был способен как следует врезать.
— Здравствуйте, — сказала я.
— Могу я видеть регистрацию вашей машины и доказательство страховки?
— Они в бардачке.
Он сделал разрешающий жест. Я открыла бардачок и рылась в бумагах, пока не нашла документы и не отдала ему. Он внимательно изучил их и вернул.
— У вас есть ваши документы?
— Я могу вам показать водительское удостоверение и копию лицензии частного детектива.
— Пожалуйста.
Я достала кошелек и открыла его, где в окошечке было видно мое водительское удостоверение.
— Какая-то проблема?
— Вы можете вытащить удостоверение?
Я достала удостоверение и передала ему, вместе с лицензией. Он бросил на последнюю взгляд и вернул, не впечатлившись.
— Подождите здесь.
В зеркало я видела, как он пошел к своей машине. Я знала, что он позвонит, чтобы проверить по моим номерам, не нахожусь ли я в розыске. Эйприл, наверное, набрала 911 сразу же, как положила трубку. Интересно, помнила ли она о моем упоминании почтового пакета. Теперь я жалела, что упомянула о нем, потому что не могла придумать объяснение почему пакет, находящийся у меня для передачи Эйприл, был адресован католическому священнику в Бернинг Оукс. Если меня начнут об этом расспрашивать, моя длинная и запутанная история будет звучать как сказка, не относящаяся к делу. Полицейский явился в ответ на жалобу и не отвечает за подтверждение моего заявления. Я быстро обдумала вариант того, чтобы попросить его отнести пакет вместо меня. Конечно, Эйприл примет полицейского как посредника. С опозданием я поняла, что не знаю его имени.