Когда мы с Дениэлой уходили, он был еще без сознания.
- У тебя, - пришел лаконичный ответ, и я поспешила изменить направление.
Открыла дверь, прошла в комнату, огляделась.
- Оскар? – негромко позвала, не найдя взглядом некроманта.
Из-за спинки дивана помахала рука. Я насторожилась, не нравится мне это. Медленно подошла, оценивая композицию. Свет в комнате не горел, и видимость обеспечивал лишь разожжённый камин. Отчего все предметы и даже сам Оскар представлялись в красно-золотистых отблесках.
Оскар сидел, прислонившись спиной к спинке дивана, и смотрел на огонь. Тихо опустилась рядом и взяла в руки стоящую неподалеку бутылку. Полная. И даже неоткрытая. Что же, я с характерным хлопком вынула пробку, мне сейчас не помешает. Пока шла сюда, прокрутила в голове тысячи вариантов разговоров, но, сидя рядом, не знаю, что сказать. Уверена, светлые уже ему все рассказали.
- Почему ты здесь, а не у себя? – чтобы заполнить молчание, спросила первое, что пришло в голову.
- Там Алиссия, - ответил Оскар, наблюдая за тем, как я кручу в руках бутылку.
- Алиссия? – не поняла, о ком он. Ах, да, девушка в кровати… - Алиссия, - повторила, осознавая. И повернулась к нему уже с вопросом. – Значит, Алиссия, да?
Он медленно повернул ко мне голову, и в его взгляде нельзя было ничего прочесть, как бы не пыталась.
- Я не спал с ней, - твердо сказал, не сводя с меня взгляда.
- Знаю, - тихо ответила, прижимаясь щекой к дивану и глядя в серебристые глаза.
- Знаешь, потому что тебе кто-то сказал, или потому что знаешь, что я люблю тебя и не поступил бы так? – его голос звучал ровно, как идеально настроенный инструмент.
Это так странно. Я ожидала бури эмоций, заготовила кучу оправданий и объяснений, почему так поступаю, почему ухожу. Но он… он сдерживается. Поняла и резко выдохнула. Ради меня. Опять ради меня. Не обвиняет, как Рей, не обижается, как стихийники. Понимает. Понимает, это ведь мой Оскар. Я почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы, и отвернулась.
Не хочу плакать. Не хочу, чтобы мое последнее воспоминание о нем, было омрачено слезами. Нет. Глубоко вздохнула и несколько раз моргнула. Легче не стало.
- С Узами Единственных тяжело бороться, - хрипло проговорила – в горле стоял комок.
Хотела добавить, что желаю ему счастья, пусть даже не со мной, но не успела.
- К счастью, я не Высший, чтобы переживать об этом, - безразлично ответил некромант. – Я ничего к ней не чувствую, даже малейшего влечения.
Удивленно посмотрела на него. А ведь он прав, на Миардении я никогда не слышала о Единственных, я вообще не знаю, откуда о них слышала. Переключилась на магическое зрение, чтобы увидеть потоки. Никаких изменений в ауре. Либо он прав, и Узы - беда только Высших, либо они еще не сформировались. Впервые посочувствовала Алиссии.
Отворачиваюсь обратно к огню.
Почему мне так тяжело? Я ведь понимаю, что расставание от меня не зависит, что этим все равно бы все и закончилось, что… что… что мне так больно еще не было. Он ведь со мной с самого начала этого дурдома, я так привыкла к шуткам, к поддержке, к разговорам, к хвойному запаху и серебристым глазам.
- Я могу… - тихо кашлянула, чувствуя, как сводит спазмом горло. – Могу сказать, что хочу, чтобы ты был счастлив, что ты самый близкий мне че… нечеловек, - Оскар хрипло рассмеялся, и я тоже не сдержала улыбки. - Много чего могу сказать. Но… но лучше я сделаю так, - продолжая смотреть на огонь, нашла рукой его ладонь и переплела пальцы, сжимая.
Слез в глазах стало больше, но я держалась.
Какое-то время слышен был лишь треск пламени в камине, играющие огоньки уже давно расплывались у меня в глазах.
Наконец, Оскар заговорил.
- Наверное, правильней было бы накричать на тебя... Попытаться переубедить... Изменить твое решение, или хотя бы забрать тот камень, что ты сжимаешь в ладони, и забросить так далеко, как только возможно, - я с испугом посмотрела на него. Оскар вздохнул. - Но я сделаю так.
Меня осторожно притянули к себе, посадили на колени и обняли. На этом моя выдержка закончилась, и несколько предательских слезинок оставили след на мужской рубашке, прежде чем я взяла себя в руки.
Не знаю, сколько времени мы так просидели в уютной тишине, тепле камина и полумраке гостиной, но в какой-то момент я поняла, что еще немного, и уйти не смогу.
Отстранилась, чтобы попрощаться, но на мои губы опустилась ладонь.
Осторожно ее убрала и прикрыла глаза, сжимая камень в руках.