Арсен удобно расположился у каменного парапета и рассматривал сад. Он уже присмотрел уютное местечко у шикарного плакучего деревца, когда к нему подошла доктор Одинцова. Цветущая брюнетка средних лет. Арсений обратил на неё внимание ещё днём, она заходила в кабинет физиотерапии, когда он готовился к процедуре. Женщина была не молода, но при этом чертовски привлекательна. Атласная, словно бы светящаяся кожа, высокий лоб, глаза, цвета весенней листвы, кудрявые тёмные волосы. Арсений был очарован. Но вот шоколадная помада с лёгким перламутром просто завораживала. Арсению захотелось немедленно с ней заговорить и он спросил.
- Вы не подскажите что это за деревце? Вон там, у скамеечки? В белых цветах?
- Акация, сейчас цветёт акация. Неужели вы не чувствуете запах? Кажется он везде, - женщина с удовольствием глотнула из своего бокала, Арсений поспешил поступить точно так же.
- Мне казалось акация цветет весной, - заметил Арсений.
- В наших местах акация нередко цветет дважды. Первый раз в мае, а потом снова в конце лета.
- Потрясающе, - Арсений всё ещё смотрел на её губы, и не был уверен к чему конкретно относится этот комментарий. Женщина, словно бы поддразнивая его, прикусила нижнюю губу. У Арсения дух захватило, и он сделал большой глоток портвейна. - Вы тоже психиатр? - он очень старался смотреть собеседнице в глаза.
Женщина рассмеялась.
- Во всяком случае, не садовник. Меня зовут Анна.
- Анна, я рад, что вы не мой доктор, я рассчитываю пофлиртовать с вами. А между доктором и пациентом это, наверное, неуместно?
Анна не ответила, она улыбнулась, и снова пригубила бокал. Арсений вновь повторил её жест. Он не мог оторвать взгляда от её губ. Она жмурилась от удовольствия, как кошка на солнце, Арсений находил её повадки невозможно эротичными.
- Я бы хотел прогуляться к той акации, - сказал он, получилось слегка с хрипотцой, - составите компанию?
- К акации? - переспросила Анна и медленно повернула голову в сторону скамейки. - Её слишком хорошо видно с этого места, - сказала она, продолжая смотреть в сад. - Я бы посоветовала западную аллею для уединения. До тех пор пока не включат освещение, вы можете совершенно не беспокоится о том, что кто-то увидит, чем вы заняты. Вы найдёте там уютную беседку, увитую девичьим виноградом.
- Не уверен, что отличу девичий виноград от обычного, - усмехнулся Арсений, - так вы точно не садовник?
- Я уверена, что вы найдёте эту беседку, - Анна снова пригубила бокал, и Арсений вновь последовал её примеру. Однако оказалось, что его бокал пуст. Он и не заметил, как так получилось. Бокал креплёного вина - это несколько превышало норму, установленную Арсением для употребления в компании. Но сейчас он решил, нет ничего страшного. Опьянения он не чувствует, ну может немного усталость. Он хорошо покушал, к тому же вечер располагающий.
***
Беседку Арсений действительно нашёл без затруднений. Удобно расположившись, он размышлял о том, не слишком ли самонадеянно ждать, что Анна придёт. Арсен чувствовал себя уставшим, и, честно говоря, не собирался расстраиваться, если она не придёт. Подумаешь, значит придёт в следующий раз. Глаза слипались. Арсений подумал, что стоит вернуться в палату, но отчего-то не дал себе труда привести мысль в исполнение. Напротив, он позволил глазам закрыться и остался сидеть, раскинув руки и запрокинув голову в гущу листвы. Как там она назвала это растение? Вино... мысли немного путались. Арсен услышал шорох и почувствовал эфирный запах. Духи? Признаться, он не обратил внимания на запах её духов. Арсений приоткрыл глаза, что потребовало значительных усилий. Сфокусировать взгляд и вовсе не удалось. Арсений видел, или ему казалось, что он видит, расплывающиеся очертания её губ. Когда он почувствовал, что к его лицу плотно прижимают остро пахнущую эфиром маску, сопротивляться сил не было совсем. Слово «хлороформ» выплыло было из памяти, но запуталось в голове и вскоре превратилось в скрип.
***
Хло-ро-форм. Слово появилось в уме тремя слогами с тремя мерзкими, скрипучими хлопками, которые, собственно, и разбудили Арсения. Просыпаться было не страшно. Он не успел испугаться во сне. Он, собственно, не успел даже подумать о том, что происходит что-то пугающее. В общем это и было похоже на наркотический дурман, как Арсен его себе представлял. Вдох, мысли путаются, истончаются и исчезают вовсе. И всё-таки глаза Арсений открыл с облегчением. Свет софита, направленный прямо ему в лицо, резанул по глазам. Арсений дёрнулся, но понял, что пристёгнут к постели. Он хотел крикнуть, может позвать на помощь, или просто выплеснуть кипящую в мозгу боль, но что-то во-рту помешало ему сделать это. Арсений забился, но чьи-то сильные руки ухватили его за плечи и раздался резкий окрик.