— Обязан уважать, он ведь старший, а потом он заботится о нашей семье после смерти папы.
— И ты слушаешься его?
— Мои три сестры просто обожают его. Сейчас он глава семьи.
— Но ты, Нико, именно ты? Ты обожаешь его?
— Ох, прекрати, синьора, это неважно.
— Но для меня это важно, милый мальчик: я хочу знать, почему выбрали именно тебя!
— Для чего выбрали?
— Это уже другой вопрос, на который я тебе не отвечу. Скажи мне! Что для тебя старший брат?
— Ох, — Николо пожал плечами и покачал головой, — если тебе уж так надо это знать, то он принимает мускулы за мозги. Bсe, что его волнует, так это физическая работа в порту. И будет он там работать, пока не убьют, чтобы занять его место. Глупец!
— Теперь ты понимаешь! Мне нужен был лучший, и я нашла его.
— Мне кажется, ты просто сумасшедшая. Могу я позвонить Анджелине... Эйнджел в Нью-Йорк? Она уже должна быть дома.
— Звони куда хочешь, но твоя любовная беседа не должна длиться более десяти минут. Через двадцать минут за нами заедет сенатор.
— Я хотел бы остаться один в комнате.
— Пожалуйста, — пожала плечами Бажарат, вышла из спальни и закрыла за собой дверь.
18 часов 09 минут
Хоторн готов был взорваться! По всем номерам разведывательных служб в Вашингтоне, которые им с Филлис удалось вспомнить, отвечали: «Его нет», «Не знаем, где находится» или «Не будет разговаривать с коммандером, о котором никогда не слышал». Код Кровавая девочка" ничего не значил для этих служб, потому что круг посвященных был очень ограничен и никто не хотел брать на себя ответственность, никто не обладал достаточной властью, чтобы передать сигнал тревоги высшим государственным деятелям, так как он, она или они не были уполномочены делать это. На коммутаторе Белого дома дела обстояли еще хуже.
— Мы получаем по дюжине подобных звонков в день, сэр. Если у вас что-то существенное, звоните в службу безопасности или в Пентагон.
Служба безопасности была предельно краткой.
— Мы приняли к сведению ваши слова, сэр, но могу вас заверить, что президент надежно охраняется. А теперь нам надо заниматься своими делами, коммандер, как, впрочем, и вам своими. До свидания.
Тайрел не мог звонить в Пентагон. Максималист Майк Майерз наверняка настороже, глава «Скорпионов» явно заблокировал связь.
Госсекретаря Брюса Палиссера нигде не могли найти, как и его приятеля полковника Моссада Дэниела Абрамса. Что происходит?
На веранде зазвонил телефон, находившаяся ближе к нему Филлис подбежала и схватила трубку.
— Тай! — крикнула она. — Это Израиль. Красный телефон!
Хоторн выскочил из кресла, промчался на веранду и выхватил трубку из рук Филлис.
— Я слушаю. Кто это?
— Давайте все сразу выясним, — ответил мужской голос из Иерусалима. — Кто вы?
— Бывший коммандер Тайрел Хоторн, временный советник госсекретаря Палиссера, агент капитана Генри Стивенса из военно-морской разведки.
Если мне надо объяснять вам дальше, то вам вообще нечего делать на этой линии.
— Дальнейшие объяснения не нужны, коммандер.
— Что вы выяснили, Иерусалим?
— Ужасные новости, но вы должны знать... Полковник Абраме убит, несколько минут назад полиция обнаружила его тело.
— Сожалею, действительно сожалею, но Абраме послал двух агентов Моссада к Палиссеру!
— Знаю, я сам готовил их документы. Я являюсь... был личным помощником полковника Абрамса. Ваш госсекретарь Палиссер оставил для полковника шесть телефонных номеров, и среди них номер капитана Стивенса для красной линии.
— Вы можете мне что-нибудь сообщить?
— Да, могу. Надеюсь, это вам поможет. Ключевой фигурой является сенатор Несбит от штата Мичиган, эту информацию и должны были доставить Палиссеру наши агенты.
— Сенатор от штата Мичиган? Черт побери, что это значит?
— Не знаю, коммандер, но именно это должны были сообщить наши люди Палиссеру. Полковник Абраме сказал, что эта информация настолько важна, что он не может доверить ее даже дипломатическим каналам.
— Спасибо, Иерусалим.
— Пожалуйста, коммандер, и если вы узнаете, что случилось с нашими агентами, то мы были бы очень благодарны вам... Сообщите нам об этом как можно скорее.
— Если что-то выясню, сразу сообщу. — Тайрел положил трубку. Он был совершенно сбит с толку.
19 часов 32 минуты
Случилось что-то непредвиденное. Лимузин Несбита опаздывал уже почти на двадцать минут. Так не мог вести себя второстепенный политик, которому короткая аудиенция в Овальном кабинете должна была принести миллионы долларов для его штата, что твердо обеспечило бы ему переизбрание в сенат... Ведь помощник Несбита сказал: «За вами заедут ровно в семь пятнадцать, это немного рано, но специально делается запас времени на случай интенсивного движения транспорта». Ровно в семь пятнадцать. Неужели у Несбита очередной приступ? Может быть, он ускользнул от людей из дома в Мэриленде, переоделся в свою странную одежду, надел парик и, влекомый неудержимым сексуальным желанием, отправился в городские притоны? Неужели он лишит ее самого важного момента ее жизни, к которому она шла из ада в Пиренеях? Она не может допустить этого, не допустит!
— Николо, дорогой, — произнесла Бажарат холодным, совсем не ласковым тоном, — оставайся здесь и жди машину сенатора, а я зайду в холл и позвоню.
— Как угодно, — ответил высокий и стройный портовый мальчишка, стоявший под навесом у входа в отель. Его внешность резко бросалась в глаза, прохожие глазели на него, думая, что это какая-то знаменитость или кинозвезда, а они просто не могут вспомнить его имени.
В телефонной будке напротив стойки портье Бажарат набрала номер дома в Мэриленде.
— Это я, — сказала она, — у нас непредвиденные обстоятельства.
— Вы можете спокойно говорить, Амайя, этот телефон не прослушивается, — быстро ответила прекрасная арабка.
— Машина Несбита опаздывает, слишком опаздывает, это не похоже на обычную задержку. Он в порядке?
— В полдень у него был рецидив, но рядом был врач...
— Этого не может быть! — сдавленно прошептала Бажарат. — Тогда мы поедем без него. Аудиенция назначена!
— Боюсь, что вы не сможете этого сделать, аудиенция не отмечена в официальном распорядке, и без сенатора вы не попадете в Белый дом.
— Попаду, должна попасть. «Скорпионы» предали меня! Они хотят меня остановить. Они захватили Несбита!
— Вполне возможно, их устраивает сложившееся положение, моя дорогая, а вы их пугаете. Но не предпринимайте поспешных шагов, подождите, я позвоню по другому аппарату в автомобиль сенатора.
Бажарат стояла у телефона, замерев в напряжении; казалось, что ее фигура отлита из бетона. Внезапно она почувствовала, что кто-то стоит рядом, я обернулась.
Стараясь не выдать своего изумления, Бажарат посмотрела на богато одетую женщину из Палм-Бич с голубоватыми волосами я зубами, слишком большими для ее рта. В левой руке женщина держала большую приоткрытую зеленую сумку, а правая рука сжимала рукоятку автоматического пистолета, отливавшего стальным цветом.
— Вы слишком далеко зашли, — сказала «Скорпион».
— Неужели вы не понимаете, что получите за своя действия тысячи ножей в глотки? — холодно спросила Бажарат.
— Нам все равно конец, если вы разнесете с чертовой матери все, что мы имеем сейчас, — ответила хозяйка светских раутов из Палм-Бич.
— Ну и выражения! Разве так подобает говорить почтенной светской женщине?
— С вами — именно так, мисс долина Бекаа, — ответила прекрасно воспитанная женщина.
— Как вы ошибаетесь, — спокойно заметила Бажарат. — Долина Бекаа всегда поддерживала вас, наш падроне доказал это...
— Он мертв, — оборвала ее светская львица. — Острова тоже больше нет, мы прекрасно знаем об этом. А теперь мы не можем связаться ни с одним из высшей пятерки «Скорпионов», и главная причина этого наверняка кроется в вас!
— Давайте поговорим, но только не здесь, — предложила Бажарат, вешая трубку. — Вы все равно не сможете прикончить меня в холле отеля, вас немедленно схватят или застрелят... Пойдемте, я знаю боковой выход для посыльных, мы можем поговорить там. Уверяю вас, я очень опасаюсь вашего оружия, тем более что сама не вооружена. — Она направились через холл к боковому входу, и по дороге Бажарат спросила: