И накрыла его правую руку, не давая ему нырнуть к кобуре. Заметила малейшее движение — чуть-чуть сухожилия проступили на расслабленной кисти — и среагировала даже быстрее, чем успела осмыслить. Почему-то мужчины, если могут, при любой возможности тянутся к оружию. Только глянула в тёмно-серые, почти чёрные глаза с расширившимися от шока зрачками, бросила тот самый «парализующий» взгляд и насладилась произведённым эффектом.
Алексей замер на середине вдоха и даже не заметил этого.
— Не стоит, — мягко пожурила я. — Завтра утром зайдёшь за мной. Адрес знаешь, в конце концов в воскресенье это сам и караулил.
— Не зайду, — ответил скорее из чувства противоречия и криво ухмыльнулся.
— Население нашего города почти полмиллиона по официальным данным, фактически — ещё больше, — вкрадчиво ответила я. — Ты думаешь, если я нашла тебя, не смогу найти, где прячется ваш особый секретный отдел?
Я позволила себе краткую паузу, насладилась всеми оттенками смятения, отразившимися на сероватом лице следователя.
И решила ковать, пока горячо.
— А это маленький подарочек, — я вложила ему в раскрытую ладонь чёрный прямоугольный брелок с четырьмя серебристыми кольцами.
Специально сегодня купила, когда после школы заходила в магазин автозапчастей за двухсторонним скотчем для папы. Торкнуло меня, вот и купила, только потом поняла, что заставило меня это сделать.
— У меня нет машины, — попытался откреститься Тёмный.
Я опять улыбнулась и сжала его ладонь в кулак:
— Чёрная «Ауди» две тысячи первого года, куплена тобой в прошлом году. С краснодарскими номерами. Далеко тебя от дома занесло, не так ли?
У Алексея приоткрылся рот, что красноречиво указывало на высшую степень… выпадения в осадок. Так что своей цели я добилась.
И с чистой совестью направилась на выход, по пути подцепив с тумбочки пульт, чтобы включить телевизор, и вернув его на место, ровно в тот небольшой островок, свободный от пыли.
Прикрывая дверь в кухню, я оглянулась:
— Кстати, поздравляю с Днём рождения.
Провожать меня, естественно, никто не пошёл. Впрочем, найти дверь самой труда не составило. Так что выйдя на лестничную площадку, я прямо таки расплылась в улыбке и едва удержалась от того, чтобы радостно не притопнуть. Потому что я опять добилась своего. И опять добьюсь.
Выходя из подъезда, накинула на голову капюшон и смело прошлась по краю свежей лужи. Раз дождь уже закончился, значит, я всё сделала правильно. И остаётся только ждать завтрашнего утра.
Моё же присутствие в квартире под номером восемьдесят шесть выдавали только едва заметные следы на полу и злосчастный брелок. Маленькое тонкое напоминание, изощрённое издевательство.
Глава 6. Вороны
24.10 Вт
Утро выдалось морозным. Лужи, оставшиеся после вчерашнего дождя, подёрнулись корочкой льда, редкая жухлая трава топорщилась маленькими белыми иголочками. Мир так и намекал, что пора ему переодеваться в сияющее светлое одеяние.
Я же, одетая полностью в чёрное, этому решительно не соответствовала. Стояла под козырьком подъезда, привалившись к одной из стен ниши, и ждала. Раннее утро было ко мне благосклонно, и я почти сливалась с тенями.
Алексей опаздывал. Я уже начала подмерзать, но терпения ещё не теряла. Вместо этого выяснила откуда он пойдёт, и встала, что называется, «с подветренной стороны».
Ровно в пять минут девятого ничуть не запыхавшийся следователь прошёл мимо, не заметив меня, и подошёл к домофону. Ни малейшего следа беспокойства на его лице не было. Скорее, наоборот, он специально пришёл чуть позже, чтобы заставить меня ждать. Наверное, в его голове это выглядело так: сижу я в коридоре собранная, поглядываю на часы и вздыхаю. Или высматриваю его в окно и непременно вздыхаю.
Это взбесило. Потому что интуиция тихонько поддакнула: так, мол, оно и есть. Так что желание немного помариновать (или поморозить) несговорчивого следователя было вполне объяснимо. И я вместо того, чтобы окликнуть, как хотела изначально, промолчала и замерла возле стены. И в течение нескольких минут слушала вместе с Тёмным гудки домофона. Отвратительнейший писк, прошу заметить. А тот факт, что я добровольно на это подписалась, и вовсе возводило меня в собственных глазах чуть ли не в ранг героя.