Пока ехали в машине, я окончательно успокоилась и расслабилась. Есть в подобных поездках какая-то особая магия. В чём она крылась? Неизвестно. В огнях ли города или брызгах луж? В свете фар или тихой музыке, что с трудом заглушала шум мотора? Или в уютном, приятном молчании?
Было даже немного жалко, когда машину пришлось оставить на парковке и выбраться из тёплого салона на улицу, холодную и сырую. Впрочем, сегодня было относительно тепло, потому и предложение немного прогуляться не вызвало отторжения. Просидев полдня дома, я хотела хотя бы вечером размяться и подышать свежим воздухом.
Вечер дышал свежестью и приятной прохладой. В очередной раз втянув воздух носом я вдруг поняла: так ведь скоро снег пойдёт! Неожиданно для себя спросила у Алекса:
— А тебе зима больше нравится или лето?
— Зима, — улыбнулся он. — Обгораю я летом.
— Мне тоже, — улыбнулась в ответ и, поймав языком снежинку, рассмеялась. — Скоро совсем всё белым станет.
Не знаю, какого продолжения разговора я ожидала, но не последовало никакого. Оглянулась на отставшего на несколько шагов Алекса. Снова смутилась от внимательного, какого-то странного взгляда. На аллее, которую плотно обступали декоративные ёлочки, было слишком темно, чтобы можно было чётко определить. Но от этого взгляда почему-то ярко вспыхивали щёки и закрадывалось ощущение, что… Я невольно нахмурилась, прислушиваясь к голосу интуиции: почему-то казалось, что получить ответ на этот вопрос было важно. И с невнятным восклицанием резко развернулась к Алексу:
— Эй!
Да он не просто меня разглядывал! Он умилялся! Как с котёнка!
Алекс, видимо, догадался, куда привели меня мысли, потому как ответил с явной подколкой:
— Да-да, Лисёнок?
И рассмеялся!
Я показала ему язык и пошла дальше, заложив руки за спину. И ведь отвернулась не из-за того, что обиделась. Удивительно, но всего неделю назад меня подобное обращение неплохо так выводило из себя, а сейчас… Я порадовалась, что в темноте, не заметно насколько сильно горит моё лицо. Даже жарко стало и захотелось расстегнуть пальто, чтобы немного охладиться.
Закусив нижнюю губу, снова нахмурилась. Странные мысли, реакции… Я даже вела себя не совсем адекватно. Вывод напрашивался неутешительный.
— Осторожнее, там лужа! — раздался за спиной голос Алекса.
Состроив максимально спокойное лицо, развернулась спиной вперёд, оттолкнулась одной ногой, проехала по льду на другой и с грациозным поворотом в конце спрыгнула на асфальт. Алекс обнаружился в каком-то полусогнутом, готовом к рывку и до того комичном виде, что я, не сдержавшись, снова показала ему язык.
— Вот ведьма мелкая, — прокомментировал он. Попытался хотя бы частично повторить мой подвиг и едва удержался на ногах. Заметив, как я давлюсь смехом, добавил: — Не смей ржать.
А мне только этого и надо было. Я тут же разразилась громогласным хохотом, кто-то на боковой дорожке даже шарахнулся в сторону. И пока Алекс стоял на середине замёрзшей лужи и не знал, как побыстрее до меня добраться, ускакала на десяток шагов вперёд и спряталась за фигурой бронзового льва. Перевела дыхание, успокоилась и перепряталась за такой же бронзовой совой. На полутёмной площади парка разглядеть меня было очень сложно.
И пока Алекс дойдёт сюда, у меня было немного времени подумать. Даже не столько подумать, сколько смириться. Это ведь выходило, что вот этот вот мрачноватый странный следователь мне нравился. И что с этим делать, я не знала…
Вдруг на талию легли чьи-то руки и над ухом раздался низкий, полный какого-то предвкушения шёпот:
— Попалась!
Я, вздрогнув всем телом и едва сдержав крик, развернулась. И только моргнув несколько раз, признала Алекса и судорожно выдохнула. Даже не заметила, когда задержала дыхание… И не заметила, как он ко мне подкрался. Стыд мне и позор.
— Напугал?
— Да, — призналась едва слышно: на что-то большее просто не хватило дыхания. — Я тебя не почувствовала.
А ещё голос с толку сбил. Как будто другой человек говорил, настолько интонации были неузнаваемы. Но об этом я Алексу решила не говорить.
— Выходит, твоя интуиция дала осечку?
Это мне сейчас явно припомнили три факта, один из которых ложный… Я вывернулась из мужских рук и улыбнулась:
— Скорее ты не представляешь для меня опасности. — И добавила: — Требую тортик в качестве компенсации морального ущерба!
Алекс прищурился, явно пытаясь разглядеть моё лицо, и улыбнулся: