Американец рассмеялся. Она осушила свой стакан и сразу сказала:
— Ладно, давайте выпьем еще.
— Нет, благодарю. Уотерсы наверно уже гадают, что стряслось.
— Скоро узнают, — буркнула Лота.
— Едемте. Я хочу посмотреть на Австралию с высоты вашей тележки.
Роберт повел Лоту к выходу, держа под локоть. Она покорно пошла за ним, но поправила:
— Не тележка, а тачка. Причем американского производства.
Глаза Роберта блеснули живым интересом.
— Ах вот оно что! А я удивлялся, что же в ней так знакомо. У деда в штате Мэн в сарае стоял похожий экипаж. Мальчишкой гонял на нем до самого Бангора.
— Тогда возьмите лошадь под уздцы. Эта машина плохо переключается на задний ход.
Через пол часа они подкатили к дому Уотерсов. Джон с женой вышли навстречу.
— Извини, что запоздали, Мэри, но протащить капитана Немо мимо забегаловки не удалось, — преспокойно заявила Лота, смотря на Роберта озорным взглядом.
— Похоже, вы постарались наверстать потерянное время, — заметил Джон.
— Да, мы недурно прокатились, — ответил Роберт. Вылез из коляски, представился Мэри.
Джон сказал, что вечером подъедут еще гости. Мэри осталась с малышкой дома, готовясь к приему. Хозяин дома выкатил из гаража три велосипеда и вместе с Лотой и Робертом покатили в яхт-клуб.
Яхта Джона оказалась закрытой со всех сторон фанерной скорлупкой с крохотным кубриком, но неплохой оснасткой. Джон решил остаться зрителем на берегу. Роберт с Лотой поставили паруса, спустили яхту на воду. Американец правил, девушка за матроса. Роберт несколько лет не ходил под парусами, но яхта оказалась легкой в управлении, послушной и быстроходной. Когда раздался выстрел, они стартовали так резво, что сразу оказались третьими.
Как обычно в заливе Порт-Филип, очень быстро поднялся ветер. Они хорошо прошли два круга, но на третьем налетевший порыв ветра почти остановил суденышко. Лота прикинулась непонятливой, нарочно убрала стаксель и яхту положило парусами на воду. В миг оба гонщика забарахтались в воде.
— Вы не выпустили грота-шкот! — сердито крикнула Лота.
Роберт не успел возразить, как она снова закричала:
— О, черт, с меня лифчик слетел!
На самом деле, упав в воду, она ухитрилась дернуть завязку на спине. Теперь лифчик качался на воде перед лицом.
— К нам спасатели несутся. Помогите надеть эту штуку, пока они не нагрянули.
Ничком на воде, она прекрасно справилась бы без посторонней помощи, но Роберт был уже рядом.
— Вдруг не разберусь с таким сложным устройством? — пошутил он.
— Не умничайте, завяжите покрепче. Да не так туго, я же не японка, — продолжала ворчать Лота. — Ну вот, хорошо. Теперь давайте выправим яхту и продолжим гонку.
Она вскарабкалась на киль, стала на него, держась за планшир. Роберт подплыл, глядя снизу вверх, восхищаясь гибкой фигуркой и дерзким бесстыдством.
Через минуту, не дав спасателям подойти, яхта с отяжелевшими намокшими парусами легла на обратный курс.
— Больше так не делайте, — сурово сказала Лота. — Этот купальник для солнечных ванн. Для плавания он не годится.
— Понятия не имею, как я оплошал, — виновато сказал Роберт.
Гонку закончили без дальнейших приключений, но к финишу пришли последними. Джон встретил их по пояс в воде. Ухватился за борт, развернул яхту носом к ветру.
— Хорошо сходили? — спросил он. — Видел, как разок опрокинулись.
— Сходили прелестно, — ответила Лота. — Сперва Роберт нас перевернул, потом с меня слетел лифчик, так что развлекались вовсю.
Они поставили яхту на прикол, прошли в конец пирса, искупались. Потом уселись на теплом предвечернем солнышке, закурили. Американец оглядел синие воды, рыжие утесы, стоящие на приколе лодки, мерно качающиеся на волнах.
— Хорошо у вас тут, — сказал он, блаженно зажмурившись. Помолчав немного, добавил: — Жаль только проиграли с позором.
— Здесь не принимают гонки всерьез, — заметил Джон.
— Теперь весь мир не воспринимается всерьез, — заметила Лота. Голос дрогнул, она запнулась, глаза заблестели слезами. Но смятение длилось лишь несколько мгновений. — Джон, когда, черт возьми, можно будет выпить?
— Народ соберется к восьми, — ответил он и в тон Лоте добавил: — Вот тогда все напьемся.
Американец усмехнулся, хлопнув себя по колену.
— К концу выходных обо мне по Австралии распространится дурная слава.
— Сами виноваты, — сказала Лота. — Изо всех сил покрываю ваши грехи. Даже не рассказываю, как с меня сорвали лифчик.