– Хорошо, – пропищала я, голос показался чужим.
Мистер Дакари указал на поручни, что имелись на башенке:
– Дойдёте и хватайтесь за поручни, держитесь, а я буду отстегивать ходули, да? – мягко спросил он.
– Д-да, – пробормотала я, делая еще один шажок.
– Осталось три шага и все, – словно с младенцем говорил мужчина, я зажмурилась.
Выдохнув, открыла глаза и побежала, ходули пружинили и подбрасывали вверх сильнее, шаги были огромными, раскачиваясь, бежала вперед, вот-вот и я упаду! Сердце отбивало барабанную дробь, прыжок и я схватилась за спасительные поручни, сердце ухало, мокрыми ладонями я сжимала поручни, пока ко мне спешил мистер Дакари. Мужчина вскарабкался на вышку и принялся отстегивать крепления, освободив мои ноги, он поставил меня на помост, колени так и подгибались подо мной:
– Ну как? Не так и страшно? – дружелюбно поинтересовался учитель.
– Н-нет, страшно, и очень даже, – протестовала я, все еще сжимая поручни.
– Да бросьте, – махнул рукой мужчина и, взяв меня за плечи, развернул лицом к полю.
К вышке подошла вся моя группа, они смотрели на меня, в ожидании, словно маленькие дети на гувернантку:
– Вы прошли семь метров и не грохнулись, обычно новички больше половины пути не выдерживали, – заметил мистер Дакари.
– Нет! Не хочу участвовать, я чуть не умерла от страха! – противилась я, – извините, но нет, найдите того, кто не так боится высоты, – учитель посмотрел на меня и кивнул, Видана развернулась и пошла прочь.
На следующем занятии мы ковырялись в грядках молча, мадам Адельмани восседала на стуле, оббитом бархатом, и читала журнал, укрываясь от солнца под зонтиком. Видана отошла от меня подальше и усиленно делала вид, что меня не существует.
«Ну и пусть дуется, – думала я, – я не обязана делать то, что не хочу»!
Но все-таки на душе было нехорошо. Мистер Дакари вычеркнул нашу команду из этого сезона, больше никто из девушек не согласился, а после моих криков «помогите» они и вовсе боялись подходить к ходулям.
Я взглянула на противную преподавательницу, она вновь не собиралась нам ничего рассказывать, и это уже начинало злить:
– Мадам Адельмани, – окликнула я, – расскажите, пожалуйста, что за растение мы сеем сегодня.
Женщина немного опустила журнал и глянула на меня с нескрываемым раздражением:
– Это семена обычной маргаритки, такой же, как и вы все, – бросила мерзавка и вновь принялась за чтение. – И теперь я включу еще семь вопросов к экзамену для вашей группы, – добавила она, – хотя нет, даже не для вашей группы, а для всего потока. Пусть героев знают все.
Я сжала зубы, вскипая от злости, вот бы у меня был дар посильнее! Я бы с радостью забросила ее воздушным вихрем на макушку дерева, пусть бы болталась там! Вдруг вокруг мадам Адельмани собрался туман, воздух колебался, словно от жары, постепенно закручиваясь в вихри, студенты замерли, удивленно глядя на преподавательницу, которая ничего не замечала, читая журнал. И тут туман стал вращаться так быстро, что стал белым, мадам Адельмани завизжала, вскочив со стула:
– Кто это сделал? – вопила она, вихрь все закручивался и вдруг так же легко растворился, словно лопнув в один миг.
Взбешенная преподавательница вцепилась в нас злобным взглядом:
– Я спрашиваю, кто из вас, бездарей, это сделал? – прошипела она.
– Я, – тихо призналась я.
– К декану, быстро! – заревела мадам Адельмани, взмахнув рукой, она тут же распахнула дверь теплицы, с грохотом хлопнув створками.
– Да, мадам, – тихо пробормотала я и отправилась в коридор.
Преподавательница громко цокала каблуками по мраморному полу:
– Это же надо, угрожать преподавателю! Ты что себе позволяешь? – возмущалась она, и остановившись у нужной двери, постучала, – стой здесь, тебя вызовут.
Я кивнула, осмотрев свою обувь, до безобразия перепачканную в земле. Через минуту мадам Адельмани покинула кабинет декана, и в него пригласили меня. Я стояла, потупив взгляд в пол, и не знала, что сказать. Пожилой декан в темно-бордовой мантии с золотым знаком распростёртых рук – символом нашего факультета, – смотрел на меня сквозь монокль:
– Гелайра фон Одсхил, – деловито произнес он, взмахнув рукой, неожиданно от большой полки оторвалась одна папка и полетела к нему. – Я знавал вашу почтенную бабушку. – Добавил он и открыл папку, пробегая глазами по моим документам, – уверен, вашей выходкой она будет недовольна.