– О, не стоило, так тревожиться, – взмахнул руками лорд, – но спасибо вам, юноша, за утку. Вы порадовали старика.
Подали жаркое и вино, мне налили разбавленное до состояния воды, а всем остальным же откупорили новую бутыль и по столовой разнесся нежный ягодный аромат, леди Адалин к приезду маркиза всегда покупала самое лучшее.
Потекли неспешные беседы, ужины с лордом Рансересом всегда длились часами. Гость рассказывал о жизни при дворце, старый король, что был проклят перед казнью восставшим магом, не имел детей и теперь находился на смертном одре. На престол претендовал не менее болезненный и слабый брат, герцог Вельф, и даже скорее не он сам, все во дворце полагали, что трон займет его единственный сын Абель. От одного только этого имени у меня добела сжимались костяшки пальцев, нам полагалось забыть все плохое и заново войти в свет, занимая свои места, вот только поступок герцога Вельфа лишил нас с Гереоном родителей, а такое едва ли легко было переварить.
– Думаю, леди Геллайра бы составила прекрасную партию моему племяннику, – прозрачно и уже в сотый раз намекнул маркиз, пытаясь сосватать за меня пухлощекого увальня.
Графиня засмеялась, всякий раз наблюдая за реакцией гостя:
– Идея неплохая, лорд Рансерес, – уклончиво ответила она, – однако не будем забывать, какое бремя уготовано моей внучке, родовой герб и имение нуждаются в твердой руке, боюсь, у такой жены не будет оставаться достаточно много времени на супруга.
Я расслабилась, намерений леди Адалин не меняла и это спасало меня от многих бед. В том числе и от навязанных браков со слабо одаренными мужчинами, вроде племянника маркиза.
– Держите этот вариант наготове в записной книжечке, леди Адалин, – маркиз раскраснелся от выпитого вина, и осторожно похлопал бабушку по руке. – Дара у племянника нет, но наследство у него замечательное.
– Ах, лорд Рансерес, умеете вы во всем найти удачные ракурсы, – кокетничала графиня и я мечтала поскорее покинуть их компанию, пока меня не сосватали еще за какого-нибудь болвана.
– Леди Адалин, лорд Рансерес, прошу меня простить, мне разболелась голова, завтра такой важный день, я немного волнуюсь, – нашлась я, изображая легкое страдание на личике.
– Геллайра очень волнуется по поводу завтрашнего распределения магических сил, – закивала головой графиня.
– Пусть отдыхает, рад был повидаться, леди Геллайра и надеюсь на то, что Боги вас одарят чем-то потрясающим, – льстил старик, пробегая по мне глазками.
– Спасибо, милорд, пусть ваши пожелания исполняться, – улыбнувшись, я и наконец, покинула его душное общество.
Лорд Рансерес был хорош только в малых количествах и без вина, после которого он начинал смотреть на меня не как на внучку своей подруги.
Не успела я подняться наверх, как меня нагнал брат, каким-то чудом сумев улизнуть. Поравнявшись со мной, Гереон не преминул скорчить надменную мину, хорошими наши отношения не получалось назвать никогда:
– Ты только представь, Гелла, какой облом будет, если ты станешь какой-нибудь цветочной магичкой, – Гереон хмыкнул, – это сейчас ты так выпендриваешься, такая всезнайка, выскочка. Погоди, больно будет тебе в Академии, где такие зазнайки как ты, никому не нравятся.
– Переживаешь, что родовой герб тебе не дадут? – улыбнулась я. – Или что тебя даже не рассматривали, как кандидата?
– Желаю тебе цветочную магию! – прошипел брат, зависть его так и душила, и чем ближе был момент передачи герба, тем сильнее. – Чтобы ты с завтрашнего дня сидела в грязи, горшках и никогда из них не вылазила! – бросил на прощанье Гереон, оттолкнув меня, проскочил и понесся вверх.
– Я отправлю тебя на самую нищую и дальнюю заставу!– крикнула ему в след я, ругнувшись, брат скрылся за дверью.
ГЛАВА 2. ДАРЫ И УДАРЫ
– Просыпайтесь, миледи, пора, – громко прошептала Белла, тыча мне в лицо свечу, но я и так не спала.
Разве можно было спать в такую ночь? Но графиня считала, что можно, а потому приказала нам с братом ожидать в своих комнатах. Вообще, она относилась к нашим дарам так, как будто у нас уже есть магия и всё заранее известно.
Служанка торопливо укладывала мои непослушные длинные кудри, мы катастрофически не успевали, а потому обошлись легкими завитками и парой шпилек, а не привычными праздничными сооружениями. Белла сопела, стараясь как можно быстрее нарядить меня, похоже, она проспала. Белое платье целиком из тонких кружев покрыло мое тело, обряд приравнивали к браку и потому примеряли подвенечные наряды. Локоны рассыпались по плечам, спускаясь до самой талии, мы поспешили выйти на улицу, зимний ветер трепал тонкое платье, но Белла не позволила набросить плащ, он был синий, а другого у меня не имелось. Гереон ожидал меня у ступеней, он нервничал и скорее по детской привычке схватил меня за руку, забыв о вчерашней ссоре. Над унылыми зимними просторами висела полная луна, карета, запряженная белой четверкой, ожидала нас.