— Откуда она у тебя? — совершенно опешил Колдун.
…Он всё-таки загнал лошадь насмерть. Она споткнулась и упала почти на ровном месте, придавив седока. Выбраться самостоятельно всадник не мог. Дотянуться до отлетевшей в сторону сумки, где лежала фляга с водой и некоторые зелья, тоже. Звать на помощь было бесполезно — вокруг бесконечно тянулась пустынная скалистая дорога. Да и сил хватало лишь на слабый стон. Конская туша, прижимавшая его к земле, становилась всё тяжелее… Раскалённый воздух перекатывался в лёгких острыми камнями… Время шло… Надежды таяли. Сознание меркло…
…Впервые за несколько часов он глотнул воздуха и смог пошевелиться…
— Потерпите-потерпите, почтеннейший господин! — раздался над ним молодой голос. — Вы в безопасности.
По губам потекла пахучая живительная влага. Он почувствовал, что лошадь оттащили. Продышался и осторожно попытался сесть. Была уже ночь. Вокруг него суетились какие-то люди с факелами. Лиц их он не мог различить. Да имело ли это значение, раз он выжил. Повелитель не солгал: ему не грозит ничто. По крайней мере, пока…
— Да ты с ума сошёл! — зашептал кто-то испуганно и брезгливо. — Зачем нам спасать Грейфа Нюда? Страшнее человека во всём Сударбе не сыщешь. Не на благодарность же его рассчитывать…
— Не хочешь его убивать — оставь здесь. Жажда сделает своё дело… — раздался второй голос.
— Я — Лекарь, а он — больной! — последовал незамедлительный ответ. — Мне абсолютно безразлично, кто он и чем заплатит за мои услуги. И я помогу ему, не будь я Оценрол Тарб! Кто не хочет участвовать, пусть отойдёт! Потом доставим его на ближайший постоялый двор. Когда Колдун окончательно придёт в себя, мы будем уже далеко. Хотя… обезопасить себя стоит… и в качестве охранной грамоты мы возьмём вот это…
Колдун прикинулся, что снова впал в забытьё… Тонкие ловкие пальцы отстегнули гербовую застёжку, скреплявшую его плащ…"
— Я не вор, почтеннейший господин! Возьмите свою вещь обратно.
— Только не говори, что пришёл лишь за тем, чтобы вернуть мне фибулу.
— Не только, почтеннейший господин… Я принёс её лишь затем, чтобы вы убедились в чистоте моих рук и намерений.
Тревожный запах зноя, пыли и скал, сопровождавший воспоминание, снова сменился радостным лесным.
— Тебе понадобилась плата за моё тогдашнее двойное спасение? Сколько ты хочешь?
— Моё дело совсем другого рода…
Хвойный аромат, окружавший старичка, усилился, обволакивая обоих собеседников.
— Может ты моё будущее собираешься предсказать? — с изрядной издёвкой спросил Колдун.
Оценрол Тарб поклонился и заискивающе произнёс:
— Вам грозит большая опасность, почтеннейший господин! Один из ваших слуг возомнил себя едва ли не равным вам… Он даже оружием обзавёлся таким, которое не хуже вашего! — Лекарь говорил наобум, но судя по реакции собеседника, попал в самую точку. — Он не успокоится, пока не избавится от вас.
— Ты знаешь его имя?
Старичок сделал испуганное лицо, подумал, что нужно было в юности становиться артистом, а не лекарем, и заговорщицким тоном прошептал:
— Страшно произнести — это Его Законное Величество, Император Цервемза!
К лесным запахам начал примешиваться солёный морской…
— У тебя есть доказательства? — почти как равного спросил Грейф Нюд, не замечая, что дышит полной грудью. — Даже если ты прав… он никогда в этом не признается…
— Нет, почтеннейший господин, зато есть зелье, которое может развязать язык самому отъявленному молчуну.
Новая волна пряного воздуха поплыла по коридору.
— Почему я должен верить? Может, ты моими руками собираешься отравить Императора.
Советник задумался… Похоже, Оценрол Тарб не лжёт… И как знать, не хочет он помочь…
На этот раз в воздухе витал аромат горьких степных трав.
— Вот что… — медленно пробормотал Колдун, которому сильно захотелось пить. — Это можно проверить только одним способом…
Он хлопнул в ладоши, вызывая Доура и Лопцеда. Они мгновенно появились в коридоре и застыли, как две уродливые скульптуры, вполне достойные убранства дворца.
— Немедленно доставьте пленника в мои покои! Императору ни слова! Будете помогать почтеннейшему господину приводить Первооткрывателя в чувство. И глаз не спускать! С обоих!
Снова запахло лесом. Влажным и радостным после грозы.
VIII
Подчинить себе волю Заики и Коренастого оказалось гораздо проще, чем справиться с Колдуном — лёгкий запах можжевельника и хмеля, моментально убедили стражников в том, что им лучше подождать за дверью.