Все. Назад пути теперь нет.
На какой черт понадобилось пытаться делать из меня шпиона, мне было вообще непонятно. Для этой профессии явно нужно иметь не мой склад ума и характер, но с подписанием договора появился хоть какой-то шанс выйти отсюда вменяемой и, главное, живой.
Вполне довольный собой, Службист осмотрел подписанные документы (копию мне не дали) и предложил выйти и получить более подробные объяснения происходящего. Как будто он что-то вообще объяснял. Но я промолчала и молча проследовала за ним на трясущихся ногах.
Выйдя из комнаты, первым, что я увидела, была Алиса, сидящая в компании мрачного охранника со стаканчиком кофе в руках. Выглядела она не многим лучше меня. Увидев, что мы входим, она подскочила и, чуть не расплескав коричневую жидкость, бросилась ко мне.
— Все нормально? — озабоченно поинтересовалась она.
— Можно и так сказать, — ответила я, с облегчением отмечая, что и память, и сознание при ней. Мы обнялись.
Дмитрий, снисходительно наблюдавший за нами, подождал, пока мы убедимся в невредимости друг друга, и пригласил следовать за ним.
— Для исключения недоразумений и недопонимания сообщаю: все, что здесь происходит, и все, что вы узнаете, кроме тех случаев, когда вас будут предупреждать о неразглашении, можете обсуждать друг с другом. Договоры у вас типовые и условия равные, — даже не оборачиваясь, сообщил он нам.
Я испытала сожаление и облегчение одновременно: с одной стороны, жаль, что втянули в это нас обеих, а с другой, не придется справляться со всем одной. Тем временем Службист продолжил:
— Чтобы объяснить, зачем вы нам понадобились и почему вам пришлось подписать бумаги, нужно просмотреть пару видеозаписей.
Мы дошли до той самой комнаты, которую я приняла за пропускной пункт, только теперь там метался от экрана к экрану уже знакомый мне профессор, а наблюдающий за экранами человек что-то хаотично печатал и отмахивался от него как от назойливой мухи. Службист открыл дверь и пропустил нас внутрь. Одновременно с этим печатавший парень подскочил как ужаленный и вытянулся по стойке смирно.
— Это невероятно! Какая маскировка! — восклицал профессор.
— Будьте любезны, — как будто не замечая общего ажиотажа, заговорил Дмитрий, — покажите нужные видеозаписи.
Тем временем я наконец-то поняла, почему на меня не обратили внимание, когда я стучалась сюда. Оказалось, что с этой стороны было зеркало. Как мне пояснили, это было сделано для наблюдения за парнем, наблюдающим за мониторами. Чтобы он не знал, когда за ним следят, и не отвлекался от мониторов.
Спустя пару минут нужное видео было найдено, но ничего странного и необычного я в нем не видела: просто две сотрудницы шли по коридору, разве что время было то же, когда мы с Алисой были на этом же этаже. Потом они разошлись и двинулись в разные стороны. Парень включил другие видео на соседних мониторах, видимо, с камер из тех коридоров, в которые свернули сотрудницы. Вот тут началось любопытное: одна из камер показала, что по коридору идет явно Алиса, только изображение было какое-то размытое. Если не знать некоторые особенности ее походки и во что она была одета, догадаться об этом было бы сложно. По второму коридору шла все та же неопознанная сотрудница. У меня стали закрадываться подозрения, что это, вероятно, я, но поверить в это было сложно, если не более того. Женщина была абсолютно на меня не похожа! Тем временем видео с сотрудницей вывели на основной экран. Она шла по коридору, а потом заглянула в другую дверь. Снова смена камеры, дверь открылась, и в нее заглянула уже другая сотрудница, но камеры упорно говорили о том, что это один и тот же человек, но снятый разными камерами. На противоположном конце коридора, в который заглядывала женщина, появился тот самый охранник, которого видела я, когда искала отдел кадров, и за которым потом побежала. Женщина на камере повторила те же самые действия, которые я вспомнила и прокрутила у себя в голове.
Ничего не понимая и не веря своим глазам, я отступала от экранов и пыталась все это как-то объяснить, но не получалось. Остановилась я только когда врезалась спиной в стену. Пытаясь сбросить наваждение, потрясла головой и зажмурилась — не помогло.