— Интересный?
— Никогда в своей практике не встречал столь жестокого убийства, — он развернулся к столу с телом и обошел его, останавливаясь напротив Штайблиха. — Я считал, что уже неспособен ощущать негативные эмоции при виде трупа… но когда я увидел это… жуткое зрелище.
— Господин Штайблих, а вы встречали в своей работе нечто столь жестокое? — спросил я, делая небольшой шаг по направлению к столу.
— Вопрос жестокости субъективен в данном случае, — ответил Штайблих своим непривычным голосом, не отрываясь от ковыряния в теле, — то, что является жестоким для вас, может быть ничем не примечательно для меня… и наоборот. Однако в данном случае я могу сравнить убийство Тимоти Уилкинсона с убийством Деборы Хэкфорд в 1980 году. Убийца сначала лишил ее жизни выстрелом в голову, затем отрезал ей все пальцы на руках и ногах, уши, нос и зашил все эти части тела ей в живот.
— Каких только выродков наша Земля не носит, — буркнул Джулиан.
— Убийцу нашли? — спросил я.
— ФБР закрыло дело в 1983-м. В одной из квартир на окраине Лос-Анджелеса было обнаружено тело мужчины тридцати пяти лет. Он застрелился из револьвера и оставил предсмертную записку, в которой признавался в убийстве Деборы Хэкфорд 1980 года. Следователи решили, что этого было достаточно для установления его вины, так как в предсмертной записке мужчина детально разъяснял мотивацию своего поступка.
— Дебора Хэкфорд была его единственной жертвой?
— Единственной. Убийство на почве ревности. Так было сказано в заключении.
— Я могу попытаться найти смысл в отрезании пальцев, ушей, носа… но зачем было зашивать все это в живот? Убийства на почве ревности часто отличаются жесткостью, но никак не… креативностью, если так можно выразиться.
— Этого я вам объяснить не могу. В предсмертной записке было сказано лишь о причинах убийства и ничего о способе.
— Хм… получается, что следователям просто… повезло. Они за три года так и не смогли вычислить убийцу?
— Не смогли, — Штайблих положил один из окровавленных инструментов на железный поднос и взял другой, — в заключении было сказано, что Дэбора Хэкфорд и Джемейн Уоррен — ее убийца — имели тщательно скрываемые романтические отношения. Никто из окружения миссис Хэкфорд не знал о существовании Джемейна Уоррена в ее жизни. Включая мужа и двоих детей.
— Муж… дети… как-то странно выходит, в большинстве случаев это муж, кто совершает убийство на почве ревности, узнавая о… каком-нибудь тайном любовнике. А тут выходит что… любовник ревновал к мужу?
— Какое-то мыльное ТВ-шоу, — усмехнулся Джулиан.
— Как я и сказал, — ответил Штайблих, — большинство того, что выяснили следователи — было взято из предсмертной записки. В качестве единственной улики послужил пистолет, из которого застрелился Джемейн Уоррен. Экспертиза показала, что из этого пистолета первоначально была застрелена Дэбора Хэкфорд.
— Если бы Джемейн Уоррен не оставил предсмертную записку… дело бы так навсегда и осталось нераскрытым, — озвучил я свои мысли, — как и тысячи других преступлений.
В морге на какое-то мгновение повисла тишина и лишь от рабочего места Дитера Штайблиха доносились мерзкие чавкающие звуки.
— Идеальное убийство совершить довольно просто, — неожиданно заговорил Штайблих, — я в своей практике таких повстречал сотни. Необходимо только наличие интеллекта и параноидальная осторожность. Нет улик — нет убийцы.
Я попытался внимательно всмотреться в погруженные в работу глаза Штайблиха, но под защитными очками и неравномерным освещением так и не смог их разглядеть.
— Да, — тяжело выдохнул я, — улик нет.
Я заставил себя подойти вплотную к изуродованному телу.
— Ну а что с Уилкинсоном? — я бросил быстрый взгляд на отрезанную от туловища голову. — Следы электрошокера обнаружили?
— Да. В точности, как и у предыдущих жертв, на шее Тимоти Уилкинсона присутствуют характерные отметины.
Я вновь посмотрел на область вокруг головы, пытаясь обнаружить какие-либо признаки шеи.