И я. Залитый литрами крови, выплеснутой на меня безмозгло погибшей женщиной Брэндана Хоскинса, его преданно погибшими охранниками, частично им самим, а так же своей собственной. Моя шея блестела красным оттенком и при попытке прикоснуться к ней, пальцы мерзко прилипали к коже. Облитая чужой кровью щетина на правой щеке будто превратилась в вязкую кашу. Некогда официальный костюм теперь походил на разорванные лохмотья.
Я поставил в естественное положение железный стул, которым еще минуту назад со всей жестокостью усмирял Хауэра и, облокотившись на него, заглянул в глаза полные ненависти.
— Виктор, — произнес я, — нас всех здесь интересует лишь один вопрос. Это ты убил Стивена Горэма… и еще шесть человек?
— Что?! — в низком голосе Хауэра прозвучало искреннее недоумение, после которого его как осенило. — Парни, вы что, совсем конченные? Вы… вы считаете, что это я этот… серийный убийца?!
— Отвечай на вопрос, Виктор! Ты знал Горэма! Мы знаем, что он следил за тобой! Ты его убил?!
— Черт возьми, — ошеломленно произнес Хауэр, — какой же я идиот… вот значит, с каким текстом крутили мою рожу по телевизору… надо было хоть раз послушать. Я-то думал, что вы все знаете, а вы… вы все это время пытались меня поймать, считая, что это я выпотрошил этого жирного ублюдка?!
— Если не ты, то кто?! — вдруг не выдержал Райан. — Какого хера ты тогда начал палить в меня в музее Гугенхайма, как только увидел?!
— Я бы рад ответить тебе, Фокс, что хотел оказать услугу Лос-Анджелесскому управлению, избавив их от такой занозы в жопе как ты, но, к сожалению, это не так. Я просто подумал, что тебя прислали за мной по другому поводу, — Хауэр перевел свой взгляд на меня, — но меня ведь уже все равно ничто не спасет, не так ли, агент Стиллер?
— Ничто, — подтвердил я, — только за то, что ты устроил в музее, тебя надолго упрячут за решетку. Так что соверши хоть один достойный поступок в своей жизни и расскажи, какого черта ты от нас скрывался за свистом пуль и почему заместитель директора Мартинез будто язык проглатывает, как только речь заходит о тебе?
Хауэр пренебрежительно сплюнул кровь на мокрый асфальт и едва заметно отчаянно ухмыльнулся.
— Я всегда знал, что у него кишка тонка. Достойный поступок, говоришь? — вдруг оскалился он. — Да вы мне все должны быть обязаны по гроб жизни за все, что я сделал, ублюдки херовы! — он дернулся, словно пытаясь изобразить какой-то жест, но тут же осознал, что его руки надежно скреплены наручниками и только сильнее рассвирепел. — А что я получаю?! Вы считаете, что я умом тронулся и потрошу трупы?! Что я серийный убийца?! Что я какой-то выживший из ума ублюдок, которому в кайф копаться в человеческих внутренностях?!
— Виктор, ты прилетел в Нью-Йорк аккурат перед убийствами Горэма и Седжвик! Ты прилетел из города, где эти убийства начались! Ты специальный агент ФБР, располагающий всеми необходимыми знаниями для скрытия улик! У нас есть информация, что Горэм вел за тобой слежку! Ты как только заметил в музее Райана на хвосте, сразу начал в него палить! Что ты на все это скажешь?! Херовы совпадения?!
Несколько секунд Хауэр прожигал меня насквозь своим ненавистным взглядом, а затем отчаянно опустил голову и глубоко вдохнул. Краем глаза я заметил, как сбоку подъезжает черный джип ФБР и из него вылезает мой отец.
— Не могу скрывать свою радость по поводу смерти этого жирного ублюдка Стиви «Машингана» Горэма, — произнес Хауэр смиренным голосом, — но, к сожалению, убил его не я. Вы, парни, полные идиоты… вы не за тем гонялись. Вы… вы хоть знаете, что три года назад я лично предотвратил теракт в начальной школе Бельмонта? Я, рискуя своей жизнью, остановил террориста-смертника, обвешанного взрывчаткой, способной разнести пол квартала! Я перерезал ему горло и тем самым спас тогда двести пятьдесят три ребенка! Вы же даже ничего не слышали об этом теракте, просто потому что я его предотвратил! Вы знаете, что всего год назад я лично свернул шею моджахеду, угрожавшему взорвать развлекательный центр на Лонг Бич? Да я за свою жизнь сделал для этой страны столько, сколько ни один из вас ушлепков за всю жизнь не сделает!