- А что тогда тут, в этом настоящем мире, делают объекты?
- Объекты важны, но важны примерно так, как человеческие руки важны в мире людей, - Артак кивнул головой в кромешной темноте, - ведь именно объекты становятся инструментами для выполнения каких-либо действий. Объекты всегда вторичны, действия же постоянно на шаг впереди. И необходимость в лидере, необходимость в первичном и определяет то, что именно из вторичного будет воплощено в физическом, в материально-иллюзорном мире людей. Ну, или другими словами, в том мире, в котором люди предпочитают жить только потому, что они его якобы «видят». Видят своими собственными глазами и «видя» даже не сомневаются в реальности того что им удается разглядеть своим, специально усеченным природой, взором.
- То есть?
- То есть, нет и никогда не было, например, спящего человека - но всегда был и есть его сон, есть его дыхание и сердцебиение. Однако человеческий взгляд способен увидеть лишь спящего человека, но не растянутый во времени процесс. Нет бегущей собаки - но есть её бег, есть перемещение её лап и только, хотя глаза способны различить только движущиеся лапы бегущей собаки и её колышущийся хвост, а человеческий мозг тут же наделяет их правом производить эти действия. И делегируют им ещё одно право - право первопричинности, право быть источником, основанием этого действия - бега. Но, на самом деле - всё с точностью до наоборот. Есть бег, а собака появляется лишь для того чтобы удовлетворить возникшую природную НЕОБХОДИМОСТЬ в этом самом беге, - Артак говорил задумчиво и тихо, - подумайте тогда, реальна ли сама собака? Реальна ли, целостна ли эта совокупность соединенных между собой молекул, которую человеческая речь, полностью полагающаяся на человеческий взгляд, определяет как собаку? Я вам отвечу, - Артак хмыкнул в темноте, - нет, не реальна. Её попросту не существует. Нет никакой собаки. Есть просто бег. И нет никакого человека. Есть просто его сон. Да что там «его». Нет никаких притяжательный местоимений. Если бы мы с вами были людьми, то я мог бы сказать что нет ничего в мире, что можно было бы назвать моим или вашим. Потому что нет никого, кто мог бы что-то иметь. А есть только действие, есть процесс. И есть инструменты, необходимые для его производства и завершения. Без принадлежности к кому бы то ни было.
- И нет птицы в небе? - Агафья Тихоновна, хоть и находилась в кромешной тьме, зажмурилась, представляя новую для неё реальность. Ей было так удобнее фантазировать. Представлять.
- Нет, конечно, нет. Но есть полёт. Он более важен. А если быть точным - то только он и важен.
- И мы сейчас именно там где нет того, кто потерял сознание?
- Да, совершенно верно.
- А что же есть?
- Мы есть. Мысли и разговор. Рассуждения. Процесс. Ведь мы с вами не объекты, намертво привязанные к чьему-то телу, мы с вами и есть этот самый процесс, ради которого это тело, - Артак неопределенно кивнул головой, словно указывая направление, - это тело и было воплощено в видимой иллюзии. И есть природная НЕОБХОДИМОСТЬ в этих процессах - необходимость, которая удовлетворяется, используя его, - дракон ещё раз обвёл глазами пространство, - используя его тело как инструмент, а нас с вами - как необходимые процессы, которые и определили возникновение этого самого тела. И где-то здесь, наверное, должно быть и его потерянное сознание. Где-то рядом с нами. Потому как сознание - это прежде всего процесс и он может, даже должен существовать где-нибудь отдельно от тела или тел, как бы человеческий мозг не старался их соединить в единую суть. И если оно, сознание, потеряно - его можно и нужно отыскать. Его можно даже пощупать руками, если вдруг появится такое желание.
- Я поняла. Где-то есть потерянное сознание, но нигде нет ни мыслящего, ни говорящего, ни осознающего. Нет никого, кто осознавал бы, что сознание потерялось, что его необходимо найти...
- Вы совершенно правы, в осознающем просто нет никакой необходимости. А вот необходимость осознавать есть - и она существует в полном объёме, - дракон кивнул головой, и хоть Агафья Тихоновна не смогла этого заметить в полной темноте, но она в полной мере прочувствовала драконий кивок.
Кивок был, и он был понят и принят, а вот кивающего не было - его скрывала темнота. Куда ни посмотри - того, кто кивнул нигде не было. И, возможно, не только не было нигде в пространстве, но и не было никогда во времени.