- А кроме нас тут есть кто-то ещё? Ну или хотя бы что-то?
- Есть.
- Что же это?
- Дыхание.
- И где оно?
- Отсюда и не видно, - Артак тихонько подул на Агафью Тихоновну, а точнее, выдохнул в ту сторону, откуда раздавался её голос, - отсюда не видно, но оно есть. Чувствуете?
- Да, чувствую.
- Дыхание питает не только человеческий мир - мир физических, материальных тел и объектов, но и подпитывает мир этот, - дракон оглянулся вокруг, и выдыхаемым воздухом обозначил свое местоположение, - мир действий. Мир действий и поступков. Потому что дыхание - это тоже процесс. Причем процесс, совершенно независимый от его участника. И неподвластный его воле, ибо дыхание, как я уже сказал - проявление следующего витка понимания, дыхание - это лестница, ведущая в небо.
- А если дыхание пропадет? Уйдет, устанет, испарится?
- Физическое тело погибнет.
- А мы? Что будет с нами? Мы останемся?
- Конечно, останемся. Для нас ничего не изменится, ибо с телом физическим мы связаны очень и очень слабо. Точнее - это оно связано с нами, это мы питаем его - мы даже даём ему необходимое для его существования электричество, но нам самим нет никакой насущной надобности в этом теле, кроме как... - Артак запнулся.
- Но если тело пропадёт, то пропадут и слова, которые оно может высказать, а значит - пропаду и я!
- Нет, нет, - Артак запротестовал, - вы не пропадёте. К тому времени, как тело обратится в прах, у вас может появиться новое воплощение. Так что особо переживать не стоит.
- Новое воплощение? Но какое? - акула была явно заинтересована сказанным и её чёрный лакированный глаз поблескивал любопытством.
- Мало ли какое, - загадочно ответил дракон, - да хоть чистый лист бумаги. Много ли нужно словам, чтобы существовать?
- Ах, - вскрикнула Агафья Тихоновна, - а ведь верно... А вы?
- Я тоже не пропаду. Мысли - как состриженные и отделённые от тела волосы. Например, решил человек подстричься. Волосы упадут на пол и продолжат своё существование отдельно, тогда как голова этого человека, наполненная мыслями свежими и не очень, мыслями вечными и проходящими, своими и чужими - голова останется на своём месте и, кто знает, возможно, потом отрастит новые волосы. А, может быть, и не отрастит.
- И от чего это зависит?
- От её готовности жить без волос.
- А если упадёт голова? - не без иронии спросила Агафья Тихоновна.
- Тогда вы поможете мне найти новый дом, - быстро ответил дракон.
- Я? - удивленно воскликнула акула.
- Именно вы, - подтвердил дракон.
- Но как?
- К тому времени вы уже будете существовать на простом листе бумаги, - напомнил он многозначительно, - а я поселюсь где-то рядом и всегда буду витать вокруг этого исписанного словами и смыслом листа.
- Я понимаю, - акула кивнула, и опять материализовался именно кивок - этот самый что ни на есть реальный житель столь необыкновенного, и пока ещё непонятного акуле мира, - я понимаю.
На некоторое время воцарилось мысленное и словесное молчание. Оно было необходимо для того чтобы Понимание - ещё один невидимый житель этого необыкновенного мира, смогло родиться на свет.
Молчание было, но не было тех, кто молчит.
Не дракон молчал и не акула, а само Молчание выражало себя через дракона.
Само Молчание выражало себя и через акулу.
Существовал лишь процесс, растянутый над множеством объектов, а вот самих молчавших не было нигде, хоть глаз выколи...
Тут вообще не было ничего такого, что не являлось бы действием или поступком. Это был мир глаголов. Мир без имен существительных. И скорее всего, без прилагательных, ибо прилагательные способны только прилагаться к чему-то или к кому-то, то есть прилагаться к имени существительному. Или к местоимению. Прилагательные и должны прилагаться, как ясно видно из названия. Именно прилагаться к чему-то предметному. А здесь прилагаться было не к чему. Были только действия и всё.
- Что же нам делать? - Агафья Тихоновна беспомощно развела плавники в сторону.
- Наблюдать. Пока мы существуем, и более того, пока мы есть, пусть даже в этой кромешной темноте - можете считать, что он в безопасности.
- Как же это?
- Если темнота исчезнет сама собой, - Артак глубоко вдохнул, - это может означать только одно - его физическое тело ушло, и эти тёмные, телесные, материальные границы, загораживающие нам с вами весь существующий свет и невидимую сейчас даль, рухнули.
- А если темнота исчезнет, но не сама собой? - Агафья Тихоновна явно что-то задумала, однако не торопилась поделиться своими мыслями с драконом.
- Что вы имеете в виду? - Артак наморщил лоб, пытаясь предугадать её мысли.
- Ну если темнота исчезнет не сама собой, а с чьей-то помощью?