- Безумен? Вы думаете, он стал безумен? - дракон рассмеялся, - нет, нет, что вы. Безумие - то самое безумие, которое вы имеете в виду - одно из редких, можно сказать - редчайших проявлений человеческой многогранности. Такое безумие - точно такой же инструмент эволюции, как и любая другая мутация - мутация физиологическая, телесная. По сути своей, как общепринятое безумие, так и общепринятая нормальность - это одно и тоже, это плоды одного дерева, и даже плоды всего лишь одной его ветки - ведь и там и там сознание присутствует в полном объеме. Запомните это, - дракон поднял лапу, - в полном объеме! Ведь вы же не будете отрицать, что здесь, в этом месте, сознание, хоть и разбито, но сохранено? И что при большом желании мы смогли бы восстановить зеркальные стены нашего общего дома и продолжить бесконечно отражаться от них? Или смогли бы мы, например, создать единое и цельное зеркальное полотно из тех самых осколков что разбросаны перед нами? - Артак вдруг запнулся, внимательно посмотрел на Агафью Тихоновну и повторил:
- И продолжить бесконечно отражаться от стен нашего общего дома.
Он замолчал, и в этом молчании было больше смысла чем во всех валяющихся то тут то там разбитых зеркальных стенах.
- Нет, - вдруг произнёс дракон, - нет и ещё раз нет, - он протянул лапу к акуле и мощно схватил её за плавник, - знаете что я вам скажу? - Артак не стал ждать ответа и продолжил:
- Я вам скажу что разбитое зеркало - это прежде всего свобода. Это освобождение, которое рано или поздно должно было произойти. Это разрушение иллюзий тысячи взаимных отражений, это потеря не дома - это потеря искажений, которые несут эти разноугольные отражения. Это потеря старой, тесной будки с маленькими подслеповатыми окнами в мир. Это обретение новой и современной крыши над головой - безначальной и бесконечной - как сам мир, в котором мы оказались. Это постоянная и ничем не ограниченная защита. Это - благо.
- Разрушение нашего дома - благо?
- Конечно, - Артак был в самом что ни на есть замечательном расположении духа, - разрушение зеркальных и отражающих друг друга стен - самое высшее благо. Это начало познавания и обретения бесконечности.
- Вы хотите сказать что он умер?
- Я хочу сказать что он освободился, - поправил Агафью Тихоновну Артак, - освободился, понимаете? Да, вы правы, некоторые люди получают столь долгожданное освобождение только с физической смертью своего тела - это то несчастное большинство, которому предстоит ещё очень долгий путь; а количественно незначительное - то думающее меньшинство, и более того, только некоторые из них - получают свободу при жизни, и тогда у них нет иного пути, кроме как отражать падающий на них отовсюду свет - и отражать его в бесконечность. И нет у них другого предназначения, кроме как светить другим, кроме как...
- Отражать свет в бесконечность? - даже в полной темноте было видно как Агафья Тихоновна широко открыла глаза.
- Да, да, да! И значит, наша задача - собрать все до единого осколки, но не для постройки новых старых стен, а для строительства ровного, гладкого и, следовательно - правдивого и всего лишь ОДНОГО зеркала, которое отныне и будет нашим домом. Отныне - мы с вами странники этой зеркальной поверхности, странники, чьей крышей является одно лишь небо, а стенами - весь мир.
- А сможет ли эта поверхность укрыть нас от непогоды так, как это делали бывшие стены? - Агафья Тихоновна кивнула на зеркальные осколки.
- Нет, - Артак крикнул так громко, что зеркало в его лапе завибрировало, сначала тонко, потом гуще, нарастая, - непогода отныне - наша стихия, и более того - она - наша единственная стихия. И нет нам никакой нужды от неё укрываться, ибо она - и есть мы, она - есть наша суть. Бунтарство ради порядка... Укрыться от себя? Стоит ли? Нужно ли?