Все еще сомневаясь, Джузи и лейтенант СБ СНК Зегус Эгера потребовали доказательств. И Триз Тан продемонстрировал запись видеорегистратора, на которой ясно видно размороженного псиона на фоне криокапсулы. И Триз Тана задающего вопросы, Гарая Мифтаха переводящего вопросы и ответы псиона. И так пятнадцать раз. Причем Триз Тан, явно насмехаясь над командиром и лейтенантом, продемонстрировал шестнадцатый договор, по которому Гарай Мифтах следует в клан Лактарус как торговый представитель «дикого мира» для заключения торговых и дружественных договоров. Рядом с Триз Таном встал и штурман «Гвалдуса», совершенно случайно оказавшийся из того же клана Лактарус. И хотя остальные шесть «лактарусов» занимали менее значимые должности, но оказались в курсе ситуации.
Для Джузи Гарузо из клана Соланум это оказался не просто удар в спину, практически это был конец его карьеры. Если раньше он еще мог поторговаться и, отдав половину псионов патрулю Донтидая продолжить путь домой, то теперь это теряло смысл. Ибо даже если Джузи привезет домой 16 псионов из 28, то потом они все уйдут в другой клан. Да над таким командиром наемников все кланы смеяться будут!
Крах карьеры Джузи не заботил лейтенанта Зегуса Эгера, ведь это могло стать прекрасным началом его карьеры. Мысленно он уже представлял, как все остальные псионы заключают контракты с СБ. А для того, чтоб ускорить этот процесс, надо было всего лишь извлечь из медкапсулы переводчика, тем более по документам он уже стал «торговым представителем» и разморозить псионов. Диких псионов.
И в этой нервозной обстановке командир усиленного патруля Федерации Донтидай выйдя на связь предложил встретиться и поговорить лично. С одной стороны, предложение логичное, так как обсуждать тему по связи которую контролируют искины глупо. С другой стороны, подходящего места для встречи не было. Джузи не желал отправляться на фрегат патруля, командир патруля не собирался посещать наемников.
В конце концов, понимая, что время работает на наемников, встречу провели на «Гвалдусе». А так как в рубке «Гвалдуса» было слишком тесно, то стороны конфликта сошлись в трюме с криокапсулами. Лейтенант ФД, Легро Бароса, требовал вернуть досмотровую группу и координатора. Ну, и само собой половину псионов. Джузи Гарузо требовал свободного выхода из системы, обещая отпустить «пиратов» сразу после прибытия в СНК. Тем более что «главарь пиратов» лежал в реаниматоре, уже без ноги и доставать его сейчас было нельзя. А Триз Тан отказывался отдавать псионов и давил на лейтенанта знаком юриста пятого ранга.
И хотя лейтенант Легро Бароса понимал, что вернувшись в федерацию без псионов, ломает свою карьеру, он все-таки сдался первым… Так как с первого доклада о бое на «Гвалдусе» прошло уже одиннадцать часов и при затягивании конфликта его непосредственный начальник мог спокойно заявить, что приказа на перехват наемников не отдавал.
«Лучше уж на свободе пополнить ряды наемников, чем стать пиратом», решил лейтенант. И вернувшись на свой корабль, приказал выключить установщик помех. Всего через час после доклада о ситуации он получил приказ: «арестовать экипажи первых двух фрегатов, ВЫДАЮЩИХ себя за патруль Федерации Донтидай».
А Джузи Гарузо получил приказ из клана вернуть координатора и досмотровую группу. Еще через пять часов уже заправленный «Гвалдус» покинул систему...
***
Через два с половиной месяца после конфликта с патрулем ФД, я сидел в камере для псионов на Лактарусе, столичной планете клана Лактарус.
Два месяца назад мы прибыли в Содружество Независимых Кланов. Хотя торжественной встречи я и не заметил, так как меня еще перед последним прыжком «Гвалдуса» снова парализовали и сунули в медкапсулу. А из медкапсулы я сразу попал в особую «антипсионскую транспортную капсулу», по-сути обычная медкапсула только с возможностью автономной работы. Выпустили меня в камере для псионов на столичной планете клана Соланум. Впрочем, все отличие от камер для обычных заключенных это турели парализаторов и отдельная система вентиляции с возможностью закачать любой газ или наоборот создать вакуум.
Первые три дня меня пытались просто допрашивать, но все вопросы я игнорировал. Следующие двенадцать дней из меня пытались сделать «батарейку». Пока не убедились, что энергию из меня вытянуть невозможно. Тогда просто вынесли решение: «за разморозку и повторную заморозку» диких псионов на борту «Гвалдуса», на пять лет отправить меня на планету-тюрьму для псионов. Суда или особого совещания не было, во всяком случае, меня никуда не выводили и по «всемирной сети» вопросов никто не задавал, просто однажды в той же самой камере, мне сообщили, что решение принято.