И выходит из бела шатра полотняного и приказывает седлать добраго коня своего. И слуга берет скоро добра коня, кладет на него потничек бухарской, седлает седелечко черкаское, подтягивает подпруги шелковыя, шелку шемаханского, пряжечки серебреныя, спенечки у пряжек булатныя. А садился Илья Муромец скоро на своего добра коня, и втыкает в мать сыру землю свое копие мурзавецкое, и повесил на него ширинку миткалинную, наказывает своему верному слуге Торопу: «Буде из моей ширинки миткалинной потечет кровь горючая, то буду убит доброй молодец Илья Муромец сын Ивановичь; буде же оная ширинка миткалинная висит как хартия белая, то я жив есть». И прибежал скоро и побил сперва суперника и недруга, царя Тухмана, а потом напускает на всю силу басурманскую.
А слуга Тороп пробудился со сна, взглянул на ширинку миткалинную, и показалось ему, якобы по ней идет кровь горючая. И садился для поспешения на своего добра коня и без седла. И прибежал к той боевой силе, ажно ездит, шурмует и винтует на коне Илья Муромец сын Ивановичь, в шишаке и во всяком богатырском убранстве. И не познал слуга Тороп своего господина, Илью Муромца, и збил с коня долой, отчего и пал на землю. А слуга же Тороп напал на ево белы груди, и вынимает из ножен свое чинжалище, и хочет спороть у него груди белыя, а сам говорит таково слово: «Что ты, злодей Тухман-царь, убил моего государя Илью Муромца, за то тебе скорая смерть будет жестокая». И что зговорит Илья Муромец: «Слуга верны Тороп, я Илья Муромец, господин твой». Еще же выкатился на груди крест золотой, и признал и благим матом отскочил от него, и поднял ево за белы руки, и поставил на ноги, и пад поклонился ему и просил прощения, что не в ведени ушиб его. И то ему в вину Илья Муромец не поставил, а поставил в верность и простил, и целовались во уста во сахарныя, и садились на добрых коней, и порубили остальную всю силу босурманскую.
И с той победы с великою славою возвратились в стольны град Киев ко князю Владимеру, к солнышку Всеславьевичю. И князь Владимер Киевской встретил их с великою радостью и с почтением великим и с церемониею великою, так что не можно вздумать о великом их весели и радовани, что бог дал победу на супостаты и одолени и оборонил от них святую Русь от того поганского нахождения. И учинил по всем церквам молебное пение и всенощное бдение всю седмицу. И пошел звон великой по всему граду Киеву и в политавры игрою и з барабанным боем и со всякою музыкою. И по той великой радости отдал князь Владимер Киевской, солнышко Всеславьевичь до полцарьствия своего.
И тут Илья Муромец сын Ивановичь стал жить во всяком благости и честности лета довольно и жаловал слугу своего великою честию, над всеми людми большим боярином. И привез из Мурама отца и матерь и сам женился и слугу своего Торопа женил. И жили во всяком благополучие в радости и чести... до глубокой старости и тако тому отидоша, и погребение бысть славное. И те же люди миновалися, и слава их до скончания века.
Конец.
64 История о славном и о храбром богатыре Илье Муромце и о Соловье-разбойнике
1. В славном было городе Муроме, в селе Карачарове, жил в нем крестьянин Иван Тимофеевичь. У нево было любимое детище Илья Муромец. Сидел он сиднем 30 лет. И как минуло 30 лет, то стал он ходить на ногах крепко и ощутил в себе силу великую и зделал себе збрую ратную и капьё булатное и оседлал коня своего богатырскава. И приходит ко отцу своему и к матери и стал у них просить благословения: «Государи батюшка и матушка, отпустите меня в славной Киев-град богу помолитца, а кънязю киевскому объявитца». Отец и мать ево дают ему благословение и кладут на нево заклятие великое и говорят такие речи: «Поезжай ты в Киев прямо на Чернигов-град и, будучи в пути своем, не делай обиды и не проливай крови христианския напрасно».
2. Илья Муромец принел у отца и матери благословение, богу молитца, со отцом и матерью прощаитца и поехал в путь свой. И так далеко заехал в темны леса, что наехал на таборы разбойничьи. И те разбойники увидели Илью Муромца, и разгорелись у них сердца разбойничьи на коня богатырскава. И стали между собой разговаривать, чтоб лошадь отнять, что «мы такой ни в каторых местах не видывали, а ныне едит на таком добром коне незнаемо какой-то человек». И стали на Илью Муромца напущать человек по 10-ти и по 20-ти. И стал Илья Муромец останавливать коня своего богатырскаго и вынимал ис колчана колену стрелу, накладывает на тугой лук. И пустил калену стрелу под землею, и колена стрела стала рвать в косую сажень. И видя то, разбойники испужались и собирались во един круг и пали на колени и стали говорить: «Государь наш батюшка удал доброй молодец, виноваты мы пред тобои! И за нашу такую вину бери казны, сколько надобно, а платья цветнова и табуны лошадей, сколько угодно». И усмехнувсис сказал: «Некуды мне девать, но естли хотите живы быть, то впередь не атважтис етава думать».