И увидела большая дочь, что едит Илья Муромец в дом их, и вскочила на верею и подхватила подворотню железную на цепях и хотела Илью Муромца чтоб пришибить тою подворотнею на воротах, а отца своего освободить из неволи. И как Илья Муромец в вороты едит, и она тое подворотню пустила и не захватила, и опять тот час подхватила, а она была сильная богатырка. И усмотрел Илья Муромец, что она сидит на верее и подхватывает подворотню; оборотяс ударил ея шелепугой подорожною так сильно, что от тое вереи отлетела на двенатцать сажен, а сам заворотил свой доброй конь и поехал з двора; и говорит Соловью-разбойнику: «Спасиба, Соловей-разбойник, на твоей перепутной чаре: вина я у тебя не пивал, а в голове зашумела! А вы, Соловьята, ежели не привезетя своих Соловьиных пожитков в славной Киев-град, и я к вам приеду, то всем вам, старому и малому, смерти не миновать, все умрете злою смертию от моего острого меча». И поехал ко славному
граду Киеву.
И как приехал в Киев град, проезжает прямо на княженетской двор, и пустил своего коня богатырского среди двора княженетского и никому коня не приказывает и к яслем не привязывает. И тому все слуги кнеженетския дивуютца: «Что за мужик приехал на наш двор и никому коня не приказывает и не привязывает?»
Илья Муромец пошел в церковь соборную.
Молится он богу по писанному и на все четыре стороны покланяется, а особливой поклон отдает князю Владимеру и княгине Апраксине-королевишне; и стал молитца по-писанному.
И увидел князь Владимер такова приезжева человека и послал спросить: откуда приехал и как ево имя. И стояли с князем два министра — могучия богатыри Алеша Поповичь да Добрыня Никитичь. И кинулса Алеша Поповичь и стал спрашивать неочестливо, и очень он пересмешлив был: «Как тебя зоут, и чей ты, и что за мужик, и откуда ты приехал?» Ответ держит Илья Муромец: «Алеша Попович, бабья б.., пересмешища! пришли полутче себя и повежливея». И Алеша Поповичь пошел прочь от него со стыдом и пришел х князю Владимеру, ответу никакова не дает. И князь Владимер спросил: «Алеша, ходил ли ты спрашивать приезжева человека, и што он тебе сказал? кто он таков?» Ответ держит Алеша: «Приехал, государь, какой-то мужиченка, и я его спрашивал, и он мне ответу не дал; только, государь, меня пред народом обезчестил». И как Владимер догадалса, что он спрашивал нечестию, и послал другова министра, Добрыню Никитича, и велел спросить вежливо. И Добрыня Никитичь пришел к Ылье Муромцу и стал спрашивать очесливо: «Прислал до вас князь Владимир, приказал вас спросить: откуда ваша милость приехал и которова города уроженец, и как тебя звать по имени и по отечеству?» Ответ держит Илья Муромец: «Государь Добрыня Никитичь! донеси великому князю Владимиру: зоут меня Илюшкою, а по отечеству Иванов сын, уроженец я города Мурома, села Карачарова; а приехал я нарочно в славной Киев-град богу молитца, а князю Владимеру объявитца». И Добрыня Никитичь пришел и объявил князю Владимиру: «Сказываетца Илья Муромец сын Ивановичь, а уроженец города Мурома, села Карачарова, а приехал нарочно во славной Киев-град богу молитца, а тебе, князю Владимиру, объявитца».
И князь Владимер веры неймет, что эта сильной богатырь Илья Муромец. И как отошла божественная литоргия, пошли все из церкви вон, Илья Муромец дождалса князя Владимира, и как он пошел из церкви и со княгинею Апраксиной-королевишной, — и подошел х князю и поклонилса, и похристосывалса и подарил их теми яичками, которыми ево подарили князь киберской и воевода черниговской. И князь Владимер, смотря на те яицы, и спросил у своей княгини: «Что у тебя на яйцу написано?» И она ему ответствовала: «Написана на яйце мудреная вещь, чему статца не можно».
И князь Владимер от обедни всех стал звать князей и бояр и сильных могучих богатырей к себе в полаты белокаменныя, и стал князь подносить всем по чаре зелена вина и пришед поднес Илье Муромцу. И зговорит Илья Муромец: «Государь князь Владимер! слей мне чары две или три во едино место, а мне этой чарой нечем и рот полоскать». И князь Владимер налил кубец в полведра и поднес Илье Муромцу. Илья Муромец выпил и поклонилса; и стал говорить: «Великий князь! я таперь по милости твоей сыт и пьян, только у меня товарыщь не сыт и не пьян». И князь Владимер спросил: «А кто твой товарыщь?» — «А мой товарыщь — доброй конь». И услышал эта Алеша Поповичь и выскочил ис полат белокаменных, и насыпал пшеницы доброму коню богатырскому и привезал и своего коня, и говорит к себе: «Ежели богатырской конь не припустит наших лошадей, то премой конь богатырской». А Ильи Муромца конь втиралса помаленьку, и втерса и хватил коня Алеши Поповича и убил до смерти. И Добрыня Никитичь насилу отъхватил своего коня; и никому не сказали о том, что убил богатырской конь коня Алеши Поповича.