Может, и лучше, что человек, так поднявший мощь своей
Родины, не дожил до позора, когда красное знамя предатели превратили в ободранную тряпку, о которую вытирают ноги бывшие друзья...
Книга нуждается в интриге, но интрига не для русского характера. А он был русским человеком со многими присущими нашей нации качествами, в том числе и талантом. Интрига – жизнь. Жизнь в стране, где не знаешь, что будет завтра. Интрига – жизнь, и в ней рядом много других людей.
...В 1948 году, когда шли работы по Ил-28, Ильюшин задумал новый бомбардировщик Ил-30 с более высокими данными. Стреловидное, как у истребителя, крыло, новые двигатели А.М. Люльки, велосипедное шасси – большие колеса спереди и сзади фюзеляжа и маленькие колесики на опорах крыльев. При взлете, чтобы создать больший угол атаки и большую подъемную силу, заднее колесо приседает...
Но в это же время Сергей Владимирович получил задание спроектировать и построить бомбардировщик среднего радиуса действия. Новый самолет Ил-46 походил на увеличенный Ил-28. Владимир Коккинаки испытал его в 1952 году. Самолет показал данные, превышающие Ил-28 (скорость 930 километров в час!). Ильюшин на этом не остановился и решил построить тот же бомбардировщик, но со стреловидным крылом. Однако в серию пошел Ту-16 Туполева. Ильюшин продолжает заниматься стреловидными бомбардировщиками и проектирует Ил-54 с околозвуковой скоростью полета, высокоплан с велосипедным шасси и двигателями, подвешенными под крыльями на пилонах, как было впервые у Ил-22. Аэродинамические формы Ил-54 соответствовали формам истребителя сегодняшнего дня. Когда приехал в гости начальник штаба ВВС США, скоростной бомбардировщик выставили для показа в Кубинке. Американцы ахнули. Через несколько дней пришло указание: работы прекратить. Никита Сергеевич Хрущев объяснил: «Вы американцам показали, зачем же делать то, что они уже видели?»
Был 1955 год. Хрущевщина. Раздолье радостных дураков и будущих предателей.
Известен миру Ил-2, знают Ил-4, Ил-28, на разных аэродромах можно встретить пассажирские Илы, но сколько самолетов, разработанных ОКБ Ильюшина, не пошло в серию! Многие из них можно назвать черновиками Ильюшина. Не пошли бомбардировщик Ил-6, штурмовики Ил-8, Ил-16, Ил-20. Но были и чистовики, не пошедшие в серию, такие, как бомбардировщики Ил-22, Ил-54... Ил-54 смело можно отнести к выдающимся самолетам, оставшимся неизвестными.
К середине пятидесятых годов стало ясно, что для гражданской авиации нужны многоместные скоростные реактивные самолеты. Началось с возмущения Хрущева: правительственные делегации западных стран прилетают в Женеву или еще куда для переговоров на современных лайнерах, а тут приходится по-прежнему трястись на поршневом Ил-14! Десять лет назад было не стыдно, все летали на самолетах такого класса, а сейчас... Собрали ведущих конструкторов, и Никита Сергеевич поставил перед ними задачу создать пассажирский самолет, который можно было бы использовать и как грузовой, то есть сделать универсальную машину.
В истории авиации самолеты такого типа называют многоцелевыми. Есть грузопассажирские самолеты у Антонова, но все-таки их строят по классической схеме пассажирских самолетов, а приспосабливают для перевозки грузов или частично – грузов, частично – пассажиров, если на линии низкий пассажиропоток. Но таких самолетов все-таки мало.
Ни один начальник не мог заставить Ильюшина сделать нечто противоречащее его убеждениям. И на совещании у Хрущева он сказал: «Универсальный самолет – это все равно что утка. Она все умеет – ходить, плавать, летать, и все умеет плохо. Такой самолет я делать не буду».
Понятно, как после такого заявления к нему стало относиться руководство. Не был он человеком Чего Изволите. Понимал, что слишком доизволялись. Он был лидер, и его организация напоминала модель крепкого государства. Потому и государство было мощным, что оно состояло из таких цементирующих организаций. Сам Ильюшин, как и Сталин в масштабе страны, работал больше других, был примером для других – не отнимешь. И разговаривал одинаково и с уборщицей, и с премьер-министром...
В моем сознании подобной личностью остался главный редактор журнала «Октябрь» шестидесятых – начала семидесятых годов Всеволод Кочетов. Если и были какие недостатки у главного, они не мешали работе. Принципиальность на любом уровне. Как у Ильюшина: такой самолет я делать не буду.
А.С. Яковлев вспоминал об этом так: «Антонов, желая не упустить для своего КБ задания на создание новой машины, пошел навстречу требованию Хрущева. После этого разработка машины была поручена ОКБ Антонова.
Однако позже Хрущева удалось убедить в правоте Сергея Владимировича, и он согласился дать задание ОКБ Ильюшина на постройку специального пассажирского самолета. В результате вскоре почти одновременно на летное поле вышли для испытаний два новых самолета – Ил-18 и Ан-10. Ил-18 – стоместный пассажирский лайнер с четырьмя турбовинтовыми двигателями АИ-20 конструкции А. Г. Ивченко – успешно прошел все испытания и стал основным, самым массовым самолетом Аэрофлота. Правильность идеи Ильюшина о необходимости создания специальной пассажирской машины без попыток совместить несовместимое полностью подтвердилась. А самолет Ан-10 очень скоро сошел с эксплуатации в гражданской авиации в качестве пассажирской машины, был снят с производства и остался только в военно-транспортном варианте под маркой АН-12.
В этом маленьком, но принципиальном эпизоде – весь Ильюшин. Его убежденность в своей правоте и бескомпромиссность не позволили ему согласиться с требованием такого могущественного в то время, но малокомпетентного в вопросах авиации Хрущева».
Это Яковлев написал в своих заметках к 80-летию Ильюшина. А когда я беседовал с Александром Сергеевичем, он сказал: «Характер у него был такой, что он никому не смотрел в рот и ни за кем из начальства ничего не повторял, а вел совершенно самостоятельную линию. Поэтому его очень не любили наверху, в частности Хрущев. Хрущев был личность неописуемая. Но ничего не поделаешь, да.
Несмотря на то, что на меня Ильюшину многое наговаривали, у нас с ним ни на минуту не прекращались хорошие, добрые, товарищеские, доверительные отношения. И он у меня бывал часто, и я у него бывал. Вы знаете, Ильюшин был похож на скульптора Аникушина – такой же русский мужичок!.. А жизнь шла, идет и будет идти. Как ни хотим, так или эдак, а она идет по-своему».
Дружили трое – Ильюшин, Яковлев и Артем Микоян, встречались на работе и дома. Сергей Яковлев, сын Александра Сергеевича и заместитель генерального конструктора фирмы, носящей имя его отца, запомнил Ильюшина у них на даче: «Я был хлипкий, маленький, Сергей Владимирович посмотрел на меня и говорит:
– Ну-ка, тезка, потрогай мои мышцы! Я потрогал.
– А теперь стукни меня в живот, да посильнее! Я стукнул.
– Вот видишь, а мне уже столько лет! Зарядку надо делать, спортом заниматься!
А я уже понимал, что это – Ильюшин».
Не тот стар, кому за шестьдесят, а тот, кто скис в тридцать. В застольях Ильюшин провозглашал тост: «За молодость! – Иногда добавлял: – За молодость без костылей!»
Он задумал маленький самолет мест на двадцать, пассажирский. Посмотрел – экономика не получается такой, как хотелось: «Пусть Яковлев делает. Тем более, он просил меня уступить ему такую машину».
И Яковлев построил Як-40. В 1969 году мне довелось испытывать на этом самолете автопилот «Кремень-40». «Время молодости нашей – авиация...»
Мне говорили, что кое-кто пытался поссорить Ильюшина и Яковлева. Оба вызывали разные чувства, но талантам завидуют. Талант – как пыльца на крыльях бабочки, экая малость, а без нее бабочка не полетит. Пытались искусственно нанести пыльцу – не полетела бабочка...
Откуда у акулы такие скоростные качества? Оказывается, ее кожа покрыта тончайшими бороздками, и это придает ей особые гидродинамические свойства. Вероятно, «акулий эффект» будут использовать авиационные конструкторы, а может, уже где-то используют это недавнее открытие. Таланты учатся у природы, а остальные завидуют им...