Сначала я увидел кемпинговый фонарь на полу. Потом спины собак. Они ничего не жрали, а просто лежали в странных позах, как кошки, опустившись на лапы. Собаки так ложатся перед игрой или прыжком. Ноги Имани. Она сидела за какой-то коробкой или комодом. Я видел только ее согнутые ноги в босоножках и натянутое на колени платье. Почему она там сидит? Фонарь светил очень тускло. Присмотревшись, я заметил, что половина сарая отгорожена решёткой с толстыми прутьями. Что это? Вольер для собак? Но там, внутри, не было собак. Стояла большая белая миска на полу. Дальше не видно. Какие-то вещи свалены в углу... или это животное... черт! Я отпрянул. Нога! Человеческая босая нога! О нет-нет-нет, Има сказала, что выбросила останки в пруд! Неужели она оставила это все... нет, стоп. Месяц назад? Какая нога, он бы уже сгнил. Пересилив тошноту, я опять вернулся к окну. Стал пристальней всматриваться в тёмное в углу клетки. Нога пошевелилась. Я чуть не наделал в штаны! Но мозг вовремя подкинул ответ - да это же просто человек, живой, Артём, не ссы! Кубики встали на свои места. Живой человек в вольере для собак. Има кого-то там держит. Но зачем? Это... Пан?! Нет, как такое возможно? Но если это Пан...
Быть может, мне следовало просто вернуться в дом и лечь спать, подумать обо всем, разобраться. Но вместо этого я прямиком направился к входной двери сарая, уже совершенно не скрываясь. Открыл дверь и вошёл.
Немая сцена. Приоткрытый от удивления рот Имы. Утробный рык собак. Впервые они зарычали на меня.
- Артём?! Ты?!
Я бросился к вольеру.
- Пан!
Он кинулся мне навстречу. Как два влюблённых голубка мы приникли к прутьям. В первые секунды я не узнал его. Лицо осунулось, заросло щетиной. Взъерошенные волосы, бешеные глаза. Впрочем, по глазам и узнал. Он сильно похудел. Грязные камуфляжные брюки висели на нем как мешок. Это вся одежда, что на нем была. Грудь и руки расцарапаны, будто по нему прошлись наждачкой. Весь в каких-то мелких ранах...
Мы уставились друг на друга, тяжело дыша. В его глазах непонимание. Радость, потом снова растерянность.
- Ты... как здесь? - Наконец выдавил он. - Откуда?!
Глаза его метнулись мне за спину, на Иму, потом снова на меня. Он боялся что-то сболтнуть, догадываясь, что я приехал подчищать за ним. Может поначалу он решил, что я явился сюда именно сейчас. Но то, как Има спокойно отнеслась к этому, приводило его в недоумение.
- Я здесь два дня. - Тихо бросил я. Он понимающе кивнул. Но в глазах все равно вопрос. Тысяча вопросов. Он решил на всякий случай молчать. Я увидел, как его губы дрогнули, удерживая слова.
Я повернулся к Имани.
- Что это значит?
Она уже взяла себя в руки. На лице та же маска, с которой она недавно убеждала меня, что я умираю.
- Ты сказала, что он мёртв. Почему он здесь?
- Я боялась. Боялась, что ты его друг. И побежишь его спасать. - Голос дрогнул. - И вы меня убьёте...
- Выпусти его.
- Нет! - Воскликнула она. - Ты же знаешь, что нет!
- Нужно его выпустить, он же не собака! Он не может сидеть тут! Сколько ты его здесь держишь?!
- Он меня сразу убьёт! Ни за что не выпущу его!
Я видел, что она действительно боится. И где-то она была права. Я не понимал, что делать дальше. Может, как-то смогу договориться с ним. С ней. О чем с ними договориться?!
- Оставь нас, Има. - Попросил я. - Дай я с ним переговорю с глазу на глаз.
- Ни за что.
- Има...
- Нет!
Тут подал голос молчавший все это время Пан:
- У неё мой нейтральник, будь осторожен!
Я и так видел, что она держит что-то в руке, возле пола, но в тени не видел, что это. Нажмёт на кнопку, и мы с Паном оба свалимся. Впрочем, я все равно не собирался на неё нападать.
- Ключи сейчас тоже у неё! - Добавил Пан. - Но она тебя вырубит, если дёрнешься.
- Я не дёрнусь, я ее не трону! - Я крикнул это ему, а потом ей: - я не трону тебя, не сходи с ума! Не нажимай на кнопку, я не приближаюсь к тебе, видишь?
Лицо Имы стало злым и напряжённым. Чужим. Но мы - два ее убийцы. Как ещё ей смотреть на нас?
- Успокойся. - Ласково попросил я. - Давай выйдем.
Има оторвала от меня тяжёлый взгляд и посмотрела на Пана.
- Он убьёт тебя, ясно? Ты думаешь, он пришёл тебя спасти, но он тебя убьёт!
- Сука... - прорычал Пан. - В следующий раз я сдеру с тебя скальп, когда привинчу космами к решётке.
Има как-то странно дёрнулась от этих слов. И тут же вскочила. Собаки принялись лаять на Пана.
- Пойдём отсюда, поговорим в доме! - Дрожащим голосом сказала она.
Мы вышли.
- Артём, почему ты с ней, черт! Артём! - Орал мне вслед Пан. - Что за хрень?! Убей суку! Сверни ей башку!
Мы быстро ушли в дом.
- Есть ещё выпивка? - Спросил я, раскрывая шкафчик.
- Внизу, под столом. Видишь бутылка пластиковая? Но я не знаю, может, прокисло... это домашнее вино из посёлка.
Я достал двухлитровую бутылку, наполненную темно-малиновой жидкостью. Налил в стакан и залпом выпил. Сладкое, как сироп. Скривился.
- Сейчас бы водки.
- Что ты думаешь делать?
- Надо выпустить его. Сколько он там? Месяц?!
- Ну может меньше... я не помню. Может неделю.
- Так неделю или месяц?!
- Я не помню!
- А что было до этого?! Он полтора месяца назад должен был у тебя появиться. Что вы делали до этого?!
- На что ты намекаешь?! Он появился недавно! Не было его здесь!
- Окей. Ладно. Как ты смогла его туда посадить?
- Я же рассказывала. Ударила железякой. Но он не умер, а потерял сознание...
- Зачем ты всю эту хрень мне рассказывала?! Про костёр! Как ты жарила его!
- Я хотела это с ним сделать! Я бы это сделала! Я не знаю... Разорвала своими руками на куски и скормила псам!
- Но ты его посадила в клетку.
- Я просто не знаю, как убить его. Тебе придётся это сделать. Его нужно убить.
- Боже, ну что ты такое несёшь... ты держишь человека в собачьем вольере! Он же человек!
- Он не человек! Не человек... ты сам говорил! Говорил, что... как будто он заслуживает. Говорил же?!
Она начала всхлипывать. А потом упала головой в подушку и рыдать. Ох, опять эти слезы...
- Ну пожалуйста, Има! Давай без этого, а? - Умолял я. - Только не реви!
Она покорно замолчала. Только плечи вздрагивали.
- Има... - ласково позвал я. Налил вина, подошёл к ней. Погладил по волосам. - Девочка... давай выпей. Быстренько.
Она подняла голову. Взяла стакан и стала пить, как ребёнок сок, держа стакан двумя руками.
- Успокойся, и мы поговорим. Что-нибудь придумаем.
- Ты не все знаешь. - Она все ещё не очень справлялась с голосом. - Он... приехал раньше. Немного раньше. Убил мою собаку. И потом...
- Что?
- Три дня он...
- Что?!
Она молчала.
- Ты не сразу его вырубила? - догадался я. Внутри все похолодело. - Что три дня, Има?!
- Не сразу. - Низким голосом сказала она. - Три дня... он...
- Нет, не говори.
- Почему? Ты же хотел знать правду! - В голосе вызов. - Если не хотел, зачем проснулся и пошёл в сарай? Я дала тебе правду - о том, что убила его и сожгла. Тебе не понравилось. Но может настоящая правда ещё хуже? А? Может... я берегла тебя?!
- Стой... хватит.
- Ты знаешь, как он управляется с женщинами? Знаешь, что он делает?! Что он делал со мной! Три дня! Я стала тебе противна после того, как рассказала, как я скормила его собакам. А если бы ты знал правду? Что со мной было на самом деле!
- Нет! Я же сказал, Има! Я тебя понял! Понял...
- Так что же, обойдёмся без правды?
- Обойдёмся...
Она сникла.
- Я не плохая. И не сумасшедшая. Не жестокая. Просто все это... Он... плохой. Очень.
- Знаю.
Я обнял ее. Почему-то мелькнуло ощущение, что она - сбитая кошка на дороге, умирающая, и мне ее уже не спасти. Взял ее на руки и отнёс в комнату. Уложил в кровать, снял платье, накрыл одеялом.
- Ты не хочешь меня больше? - Прошептала она.
- Не сейчас. Я просто тебя обниму, и мы будем спать, хорошо?
Она кивнула. Как ребёнок, поджала колени. Я лёг сзади, притянул ее к себе поближе. В моей голове осела пустота. Слишком много жутких картинок для одного дня.