Он опять расхохотался:
– Для уличной артистки ты знаешь много высокопарных слов. И нахальных тоже.
– Я специально собираю их. И быстро учусь.
– Не так быстро, надо полагать, раз влипла сегодня в историю.
Он взял ее за руку и продолжил свой путь на восток по Чипсайд. Они прошли мимо городского фонтана, креста на рынке с дощатым постаментом для золоченых статуй.
Пиппа заметила, что чужестранец насупился, глядя на изувеченные фигуры.
– Это пуритане невзлюбили их. – Она почувствовала себя обязанной дать ему некоторое объяснение. – Но это что, вон там, на плахе, такие же, только из живой плоти. Дов сказал, в прошлый вторник какого-то убийцу казнили.
Краем глаза Пиппа увидела Дова и Мортлока, стоявших рядом с опрокинутой бочкой у Олд-Чендж. Они играли в расшиши. Эти двое улыбнулись и помахали ей, как будто ничего не произошло, как будто они не бросили ее на произвол судьбы в момент страшной опасности.
Она пренебрежительно вскинула голову и, как великосветская дама, положила руку в лохмотьях на локоть великого О'Донахью. Пусть Дов и Морт подивятся и шею себе вывернут от любопытства. Отныне она принадлежала очень знатному господину. Она принадлежала О'Донахью Мару.
Айдан раздумывал над тем, как избавиться от девицы. Она семенила за ним, болтая о мятежах и повстанцах, о гонках на лодках ниже по течению Темзы. Ему нечем было заняться в Лондоне, пока королева дала ему время на отдых, но он не собирался все это время провести в обществе этой, похожей на карлицу, девицы с паперти собора Святого Павла.
Оставался нерешенным вопрос о его кинжале, который она стащила, валяясь у него в ногах. Может быть, стоило оставить ей кинжал как плату за утренние приключения. Девица ничего собой не представляла, но все-таки немного развлекла его.
Он бросил взгляд в ее сторону, и что-то в ее горделивой походке задело его за живое. В тот момент она напоминала ребенка, которому надели первые в жизни ботиночки. Но синяки под глазами, впалые щеки свидетельствовали о многодневном недосыпании и полуголодном существовании.
Святая Бригитта, только этой девицы ему еще и не хватало! Мало ему было веления королевы строго явиться ко двору в Лондон.
Но девушка была здесь. И сердце его сжималось от сострадания.
– Ты хоть что-нибудь ела сегодня? – спросил он.
– Я уже целых две недели не чувствовала на губах вкуса еды. – Она притворилась падающей от бессилия.
– Врешь, – спокойно произнес Айдан.
– Неделю?
– Опять врешь.
– Со вчерашнего вечера, – призналась она.
– В это я склонен поверить. Тебе нет нужды врать мне, чтобы меня растрогать.
– Дело привычки, соврать как сплюнуть. Простите.
– Где бы я мог тебя от души накормить? Глаза ее ожили в ожидании.
– Вон там, ваше сиятельство. – Она показала ему через улицу куда-то за Чендж, где вооруженные гвардейцы толкались у сундука менялы. – У Нега в Хединн вкусные пироги, и у него не разбавляют эль водой.
– Решено.
Он вышел на середину многолюдной улицы. Какие-то торговцы с тележками толклись и пропихивались в сторону рынка. Кто-то гоготал, чумазая ребятня преследовала убегающего хряка. Когда наконец дорога немного освободилась, Айдан схватил Пиппу за руку и повел через улицу.
– Вот мы и пришли, – сказал он, пригибая голову под косяк двери и пропуская ее внутрь.
На привыкание к темноте ушло несколько минут. Таверна была набита битком, несмотря на утренние часы. Он подтолкнул Пиппу к выщербленному столу с парой стульев на трех ногах и крикнул, чтобы принесли выпивку и еду. Женщина, разливавшая эль, безвольно ссутулилась у очага, словно удерживая себя от резких движений. Пиппа в негодовании направилась к ней:
– Ты не слышала, что сказал его сиятельство? Господин хочет, чтобы его сейчас же обслужили.
Раздуваясь от собственной значимости, она показала на его богатый плащ и расшитый камнями жилет под ним. Вид богато одетого спутника Пиппы заставил женщину поспешно принести эль и пироги с начинкой.
Пиппа запрокинула деревянную кружку и залпом отпила почти половину ее содержимого, но тут Айдан постучал по донышку:
– Помедленнее, эль плохо ложится на голодный желудок.
– Если я выпью достаточно, мой желудок не станет возражать. – Она поставила кружку и вытерла рот рукавом.
В глазах девушки появился блеск, что заставило его почувствовать себя неуютно: в его планы не входило напоить замарашку.
– Закусывай! – потребовал он.
Пиппа ответила ему рассеянной улыбкой и взяла один из пирожков. Она жевала методично и без эмоций. «Англичане отвратительно готовят», – уже не в первый раз отметил про себя Айдан.