— Это позор для нас всех, — кричал полковник, проклиная тот день, когда согласился доверить несложную операцию придурку лейтенанту. — У нас из-под носа украли ценное государственное достояние. Увели запросто, как кошелек в трамвае у зазевавшейся бабки. Что мы имеем на данный момент?
— Шофер был куплен тремя неустановленными пока лицами, — докладывал помощник. — Они же инсценировали крушение моста через реку. Трактор принадлежит местной МТС, откуда был угнан за неделю до случившегося. На допросе директор МТС сообщил, что никто за трактор не беспокоился. Местные трактористы частенько использовали его для поездки за водкой в райцентр. А потом, нажравшись в стельку, засыпали в кабине где-нибудь в лесочке.
— Что говорит родня Забейворота?
— Никто ничего не помнит. Все были пьяны.
— Н-да-а, — протянул полковник. — Пьяная страна. Кремль из-под носа утащи — никто не поймет.
Помощник мысленно отметил непозволительную даже для шефа вольность.
— Не напрягайся, — усмехнулся полковник, — у меня кабинет не пишется. Значит, ситуация такова: дело хреновое. Ни черта у нас нет. И я думаю, вряд ли что-нибудь существенное появится. Иностранные разведки здесь ни при чем — не их стиль, да и железка эта им, я думаю, не нужна. Это же типичное воровство. Но — на высоком уровне. Копни-ка ты, дорогой мой, повыше — ЦК, республики. У тебя ведь там есть люди?
— Оно, конечно, так, — осторожно возразил помощник, — людишки имеются. Но нас туда не пустят. Помните дело Семенова? С поличным, можно сказать, взяли. А толку? Не сметь — и все прахом.
— Да я тебя не заставляю с автоматчиками во Дворец съездов врываться, — поморщился полковник. — Ты информацию собирай. А там поглядим, что и как. Я ведь не первый год в системе работаю. Ты что думаешь — этот груз госструктурам принадлежал? Как бы не так! Руку на отсечение даю — шел к кому-то на длительное хранение в личные закрома. А это в корне меняет дело. Так что действуй. На этом славно сыграть можно.
Тщательно изучив маршруты и время последних поездок и встреч всех более-менее крупных чиновников, помощник обратил внимание на донесение осведомителя из Казахстана. Второй шофер главы республики сообщил, что через три дня после похищения груза они с группой телохранителей срочно выехали на станцию Аксай, где, пробыв несколько часов, так же спешно отбыли на дачу Первого. Никаких гостей они не встречали, и цель поездки ему не известна. Помощник запросил дополнительные сведения, но осведомитель внезапно замолчал…
Медленно спускаясь по мраморным ступеням, Хозяин вошел в подвал. Телохранитель с готовностью распахнул тяжелую дверь. Из подземелья ударил в нос резкий запах химикатов. Два человека в белых халатах, забрызганных кровью, поспешно поклонились.
То, что осталось от второго шофера, покоилось на широком, облицованном кафелем столе.
— Что? — спросил Хозяин.
— Повторяется. Те же сведения. Ничего нового.
— Жив?
— Для вас сберегли. Мы ведь знаем…
— Заткнись, — так же коротко приказал Хозяин.
Он подошел к столу.
Второй шофер лежал навзничь, прикованный руками и ногами к вмурованным в стол скобам. Грудная клетка у него была вскрыта, и перепиленные ребра с левой стороны груди были вывернуты так, что обнажились сердце и судорожно трепетавшие легкие.
Хозяин сделал знак, и палачи вышли, плотно прикрыв за собой дверь.
Клацание замков заставило человека на столе открыть глаза. Минуту он, не понимая, вглядывался полубезумным взглядом в лицо Хозяина. Узнав его, шофер дернулся.
— Б-бо-льно, — прошептал он едва слышно. — За что?
— И это ты говоришь мне, тому, кого ты предал?
— Я не…
— Молчи. Твои слова ничего не стоят. Я мог бы еще выслушать вора, грабителя, даже убийцу. Этот грех объясним. Все мы слабы. Но ты — предал. Меня, чьей волей ты ходил, дышал, наслаждался жизнью. Ты — падаль, недостойная того, чтобы твои останки жрали собаки.
Шофер дико завращал глазами. Его взгляд зацепился за торчащие вертикально ребра.
— Что… это?..
— Это твоя плоть. Обычные человеческие потроха. Это легкое.
Хозяин провел ладонью по трепещущим окровавленным лоскуткам.
Шофер, не в силах кричать, протяжно застонал.