— Предатель, — прошипел он.
Кир в ту же секунду выхватил из ножен Инга меч и умелым движением, которое он видел у Агнара, отсёк Одду голову. Уродливая физиономия согдеванского прихлебая исказилась лишь на мгновение, после чего, подобно кочану капусты глухо свалилась на траву и откатилась в сторону.
Никто и слова вымолвить не успел, лишь Агнар кивком попросил Камо проверить территорию и узнать, есть ли кто ещё поблизости.
Кир, убрав меч, придержал Инга.
— Если позволите, капитан, я осмотрю рану и попробую что-нибудь с этим сделать.
— Нет, бегите. Спасайтесь сами и мою жену вытащите из лап этого подонка.
Инг зажал живот и откинул голову назад.
— Берём его с собой, — скомандовал Агнар. — Камо, сможешь помочь Киру нести Инга? Хорошо. Ли Су на тебе, Мария.
— Отличная у нас команда, — усмехнулся Ли Су. — Одни калеки. А защищает нас человек, которого защищать должны были мы.
Спустя несколько минут переодевания и маскировки капитана, отряд двинулся к окраине лагеря. Инг не обманул, среди повозок с провизией, запряжённых лошадьми, затесалась и парочка фургонов. Один из них беззаботно приветствовал открытым окном, тем самым облегчая Марии задачу по угону.
Отряд вместе с Ингом забрались в кузов, Мария и Кир снова заняли места в кабине. Но как только они завели парового зверя, по лагерю разнёсся тревожный сигнал трубы.
«Как они так быстро нашли Одда?» — подумал Кир.
Весь лагерь, словно потревоженный улей, зашевелился. Из ближайших к фургону палаток высыпали солдаты.
— А это кто? — пробасил один из них, указывая на Марию.
— Побег! — закричал второй.
Мария зажала педаль и тронулась с места. Неповоротливый и громоздкий фургон, производя много шума и пара, с трудом потащился вперёд. Лавируя между канавами, Мария направила его к дороге.
Кир приготовил револьвер, забранный у Синего ревизора. А в зеркале заднего вида уже рисовались силуэты наездников.
— Нас нагонят в любом случае, — вдруг произнесла Мария, — когда я подъеду к Южному лесу, тебе нужно выскочить из кабины и скрыться. Следуя по течению реки Моу, ты доберёшься к ближайшей деревушке, а там уже возьмёшь лошадь и сможешь…
— Уже проходили это, я вас не оставлю.
— На этот раз придётся. Если ты не выберешься, вся эта затея обречена. Подумай, что сделают с твоей семьёй. Если она в руках Согдевана…
— Я понял.
Фургон, словно нагруженный мул, еле тащился, но, к удивлению Кира, в какой-то момент всадники отстали. Позади послышалась возня и выстрелы. Лошади неистово ржали, бороздя копытами землю. Люди Согдевана остались далеко позади, однако их место заняли другие, в красных плащах.
— Мария, — позвал Кир, призывая спутницу посмотреть в зеркало заднего вида.
— Красные ревизоры, — констатировала та. — теперь бы понять, наши ли.
— Они перебили людей Согдевана, — заметил Кир.
— Верно. Но не забывай, есть ещё и другая знать, которая не хочет восхождения Ивеса. Вдруг они подкупили небольшой отряд ревизоров.
Кир напряжённо следил за скрывающимися под капюшонами всадниками и, когда те убрали револьверы, решил, что им на этот раз повезло.
— Похоже, свои, — заключил он.
В подтверждение слов один из всадников быстро нагнал их и сухо объявил:
— Мы сопроводим до замка императора.
Кира поразило, что преследователи из числа согдеванских солдат будто испарились.
— А где остальные? — спросила Мария.
— Добивают остатки согдеванских солдат, — ответил ревизор.
— Так вас прибыло больше? Гонец-таки успел.
— Успел. Мы неслись во весь опор. Советник Роман отправил два корпуса ревизоров для защиты имитатора.
— И мы рады вас видеть.
Ревизор промолчал, лишь коротко кивнув, а затем дёрнул за поводья, увлекая лошадь обратно к своим. Спустя ещё пару минут перед фургоном уже скакала охрана из четырёх всадников.
Кир опустился на спинку сиденья и наконец разжал пальцы на рукояти револьвера. Когда адреналин отпустил и мысли возобновили привычный ход, он вспомнил о семье. Где же они сейчас? Об этом следовало спросить у капитана Инга.
Глава 17
Операция шла уже третий час, а паломничество горничных с дурманящими настойками в покои императора не прекращалось.
— Он так изведёт мальца, — нервничал Гудред, слоняясь по коридору.
Роман же в это время стоял опустив голову и скрестив руки на груди. Волнение выдавала лишь изредка подрагивающий носок сапога.
— Выбора у нас всё равно нет. Видать, хворь забралась куда глубже, чем мы думали. Имитатору виднее. Это он набрался знаний у лекарей Далу, а не мы.
— Да знаю, знаю. Мне просто тревогу некуда выплеснуть, вот и ворчу.
Мужчины замолчали. Тревожную тишину нарушили бойкие шаги Рена.
— Агнара и его отряд я расположил в лучших комнатах и оставил им девчонок помощниц. Кир хорошо подлатал Ли Су. Я бы сказал, мастерски. Наш император в надёжных руках. Кстати, как они там?
— Да вот, до сих пор молчат, только девки с дурманом заходят.
— Понял. Ну что ж… Есть у меня ещё одна весть. Нужно определиться, когда пойдём на штурм согдеванского дворца.
Роман и Гудред насторожились.
— Так быстро?
— Ну а как иначе?
— Подождём, пока мальчик придёт в себя и тогда уже решим.
— Как скажете, — Рен развернулся, чтобы уходить.
— Стой. А капитан Инг? С ним что?
— Умер. Ещё в фургоне. Он не добрался до нас. Но Агнар успел с ним поговорить, и теперь у него есть к ревизорам просьба.
— Что ж, жаль. Отменный был командующий.
***
Вид из самой высокой башни старого дворца был великолепен. За пушистыми лесами открывались холмы и равнины, виднелись расписные пики Фудечаджи — небольшого городка у мелкой горной реки; из дымки над болотом, что раскинулось на севере, выделялась извилистая тропа, сплошь усеянная кустарниками и низкорослыми деревьями.
Кир стоял у частично обвалившегося зубца крыши донжона с горечью вглядываясь в ту сторону, где должна была располагаться его родная деревня. Деревня, которую мерзавец Одд сжёг вместе со всеми жителями.
Веста… Каждый раз повторяя имя родной, приютившей его старушки, Кир закрывал глаза, чтобы сдержать подкатывающие к горлу слёзы. Он ушёл, оставил их без защиты, подверг опасности. Но что бы мог сделать тот, прежний Кир? Разве что сгореть вместе с ними. Это сейчас он выбил бы из обидчиков дух, а потом подлечил бы раненых. Но никого не осталось. Отряд ревизоров прибыл поздно, а Инг блефовал. Кир лишь благодарен капитану за то, что в последние минуты своей жизни он сказал правду хотя бы Агнару. Он хотел рассказать больше, но слова застряли у него в горле, как и последний вздох.
На крутой лестнице замерли тихие шаги Марии.
— Ты можешь подняться, — отозвался Кир не оборачиваясь.
— Мне жаль, Кир. Агнар рассказал.
— Всё наше путешествие я вспоминал о них, представлял, как вернусь домой, как расскажу о своих приключениях, как снова сяду в уютное кресло возле очага, у ног уляжется Хромой, Анна будет что-то напевать, вышивая очередной узор на ткани. А Веста… Веста расскажет одну из моих любимых историй, как она встретила Ратуша, когда служила в городской страже. А теперь… что мне остаётся? Дома больше нет.
— Не говори так.
— Прости, Мария, ты права. Это не справедливо по меньшей мере к тебе.
— Я не об этом.
— А я именно об этом. Ведь мы есть друг у друга, правда?
— Правда, — грустно улыбнулась девушка, подходя ближе. — Но я не они.
— И это тоже правда.
— Знаешь, что мне однажды сказал дядя. Тот самый, что научил стрелять из лука. Он сказал, что наши потери в масштабах этого мира ничтожны. Хотя они и много значат для нас. Однако самое дорогое, что у нас остаётся — это воспоминания о былом, те мгновения радости и счастья, испытанные в семейном кругу. Эту любовь не воспроизведёшь на куске бумаги, тем она ценнее, что остаётся глубоко в сердце. Наши родные живут в нас самих. Пока мы помним, они всё ещё живы.