— Одной в наше время ходить опасно. — Его синие глаза весело смеялись. Надо мной, что ли? Да нет, тут дело в другом. Просто человек навеселе. Тут побольше одной стопки будет.
— Я неплохо умею драться, — на всякий случай произнесла я строго.
— В самом деле? — прыснул он, обозрев мои пятьдесят кило при росте метр семьдесят.
— У меня черный пояс по каратэ, — стояла я на своем, припоминая мастеров восточных боевых искусств, чьи фигуры также не отличались особой тучностью.
— Ну мы погнали, — сообщил его друган, тот, что обнимал девчонку, они запрыгнули в неприметную «двенадцатую» и действительно погнали.
— А какой пояс идет перед черным? — проверял он меня на вшивость, распрощавшись с друзьями.
— Хм… — я глубоко задумалась, после чего ткнула пальцем в небо: — сиреневый?
Он рассмеялся.
— Не угадала. — Принюхавшись, я определила, что молодой человек был весел из-за хорошего настроения, а не по вине хмельного напитка, и паника меня отпустила.
Мы еще немного постояли. Мой новый знакомый закурил.
— Кстати говоря, оттого, что мы тут торчим, светлее не станет. Даже наоборот.
— Правда? Тогда я пойду, — промямлила я нерешительно, не двигаясь с места и продолжая понуро глазеть в еще сильнее потемневший переулок.
— Тебя проводить? — подмигнул он мне, приглаживая свои густые русые волосы. Парень был высок и хорошо сложен.
— Как хочешь, — пожала я плечами, но внутренне напряглась: чего ему от меня нужно?
— А далеко живешь-то?
— Нет, — покачала я головой. — Десять минут, если по прямой, дворами.
— Ну пошли тогда. — Мы сделали несколько шагов, но тут я остановилась. — В чем дело?
— А зачем тебе меня провожать? — Если вы еще не заметили, я мастер на дурацкие вопросы.
— Люблю светленьких, — отшутился он, зазывно мне улыбнувшись.
— А если серьезно?
— А я серьезно. Да и жалко тебя одну отпускать, мало ли что может случиться? — Он отбросил сигарету и выдохнул в атмосферу последнюю порцию угарного газа.
— Мало ли что может случиться, если ты меня не отпустишь? — осторожно заметила я и поспешно добавила: — Денег у меня с собой нет. И дома денег нет. И серьги у меня не золотые.
— Денег, говоришь, нет? Ну не беда, они у меня имеются. Если что, поделюсь, — хохотнул он.
— Не стоит, — фыркнула я и возобновила движение. Парень не отставал, таким образом мы подобрались к дороге. — Все-таки давай пойдем в обход. Там фонари и люди.
— Окей. Хочешь здесь — пойдем здесь, мое дело маленькое, — уступил парень, и наша парочка двинулась вперед по освещенной стороне улицы, соблюдая положенную дистанцию. После минуты молчания он поинтересовался: — Как тебя зовут-то?
— Мама зовет овцой, все остальные — Юлей.
Он опять засмеялся.
— Что ж, мама не помнит, как тебя назвала?
— Помнит. Просто овца — это у нее слово-паразит. Только применяет она его исключительно к своей дочери.
— Смешная у тебя мама. А я Роман, — представился провожатый. — Чем занимаешься, Юля?
— Учусь в институте.
— Понятненько… — Он взлохматил волосы и глянул в небо, не сбиваясь с шага. — Сколько тебе лет-то, Юля?
— В апреле будет девятнадцать.
— Всего-то? А мне в апреле будет двадцать пять! — похвастал Рома такой интонацией, что хотелось ответить ему что-нибудь навроде: «Ты уже такой большой!» Но вместо этого я попросила:
— Расскажи о себе.
— Да че рассказывать-то? Высшее образование, работаю на успешном предприятии, заработок неплохой и стабильный. Курю, иногда выпиваю. Мой рост — сто восемьдесят пять, вес — где-то восемьдесят кэгэ. Веселый, общительный и очень симпатичный, — хихикнул он, очевидно представив себе, будто дает объявление о знакомстве в газету. — Живу сразу за «Гигом», во дворе.
— За кем? — не поняла я.
— За «Гигом», — послушно повторил он, точно для меня это что-то проясняло. Потом, правда, вспомнил, что имеет дело с блондинкой, и пояснил: — Ну «Гигант»! Тот самый, откуда мы и начали свой путь.
— А-а! Поняла. А я живу вон в той пятиэтажке, видишь край крыши? — Я ткнула в появившийся из-за поворота дом, Роман кивнул.
— Ну, как тебе фильм? — проявил он любопытство. Либо просто не знал, о чем еще со мной можно говорить.
— Восхитительный! — Я вспомнила самый жуткий эпизод, когда маньяк в маске выкладывал кишки убитой им жертвы на мраморном полу в форму сердечка и смачно причмокнула.