— Тук-тук, сукины дети! — выдав самую милейшую злую улыбку, Изидор влетел в квартиру с телескопической дубинкой.
Я попыталась спрятать Пугач в куртку, но огромная огнестрельная хреновина не помещалась ни в одном из карманов. А кобуры, как у Толстяка Изидора, не было.
— Опоздали, здесь никого нет, Дора, — печально сказал Толстяк, сложил дубинку и убрал её за пояс. — Верни мне Пугач, сестрёнка. Боюсь, он тяжеловат для тебя.
Забрав обрез, он направился в кухню. Я же прошла в главную комнату, осмотрелась, и включила встроенный в роговицу глаза тепловизор. При его использовании второй искусственный глаз приходилось закрывать, поэтому я прикрыла половину лица ладонью. Зрение сменилось с обычного на инфракрасное. Грязная квартира в стиле «бледный хай-тек» подсветилась градиентом температурного излучения.
Гостиную и кухню не разделяло стен, и я четко слышала матерную ругань Изидора, искавшего, что съедобного бы закинуть в брюхо. На кухне он крушил полки холодильника, сопровождая свои действия раздражённым шипением: "Ублюдки, неужели тут ни черта нет? Свалили и даже еды не оставили!"
Я обернулась и предложила ему заткнуться.
— Тебе лишь бы пожрать, Изя! Завались! Мы здесь не одни.
— Как не одни? — Толстяк оторвался от холодильника. — Я все углы проверил. Ни одной гадины в квартире.
Я пронзила его раздражённым взглядом:
— А шкаф ты проверил?
— Эм, нет... — Он виновато пожал плечами. — Извини, не догадался, — Толстяк снова расчехлил Пугач и с яростным рыком подошёл к шкафу. — Но сейчас проверю!
Резким рывком он распахнул дверцу шкафа, выставив ствол обреза перед собой. Но кто-то его уже опередил. Внутри связанный по рукам и ногам лежал мёртвый парень с лишним отверстием в животе.
— Ух, приехали. — озадаченно вздохнул Изидор, оборачиваясь ко мне.
— Я буду звонить Любе, а ты сиди молча.
— Боссу? Ты уверена? — он обеспокоенно почесал ноздрю. - Если расскажем ей, то без премии останемся.
— А ты предлагаешь, не говорить про труп?!
— Ладно, ладно, ты права.
Толстяк вернулся на кухню, а я достала телефон и набрала номер Любы. Через секунду на экране появилось изображение темноволосой женщины в белом пиджаке и чёрном галстуке.
— Дора Уэнрайт?
— Добрый вечер, мисс Лофт. У нас возникла ситуация с должниками на премьер сквейр, сто одиннадцать.
— Что за ситуация? — голос Любы, холодный как сталь, совсем не похожий на женский, транслировался мне прямо в голову.
— Понимаете, мы с Исидором не нашли никого в квартире. Никого живого…
— Так-так.
— Только труп в шкафу.
— У вас же с братом есть фотографии должников?
— Труп не похож ни на одного из них.
— Опиши его, пожалуйста.
— Хм, нечего описывать. Молодой парень с ирокезом. Похоже, панк какой-то. Ему прострелили брюхо.
— Поняла. Посмотри, у парня есть татуировка на плече?
Я аккуратно подняла руку трупа, отвернув рукав майки:
— Да, татуировка с черепом.
— Хорошо. Ничего там больше не трогайте, мои дорогие. Вызывайте полицию по анонимному номеру и сматывайтесь.
Мисс Лофт отключилась. Экран потух. Толстяк Изидор прохаживался по квартире, оценивая её небрежный нищенский ремонт.
Я протёрла дверь шкафа от следов потных рук Изидора, параллельно вспоминая, к чему сама могла прикасаться в квартире. Ах, да! Толстый идиот наверняка оставил кучу жирных пальцев на кухне и, в частности, на холодильнике.
— Вот, держи, — я бросила Изидору тряпку, — протри всё, к чему прикасался. И сваливаем отсюда.
— А труп?
— Не наше дело. Так сказала Люба. – На этом у меня все реплики. Дальше свою часть отыгрывает Калеб.
«А вот сейчас должен выстрелить сюрикен» — напомнила я себе мысленно.
Изидор послушно побрел в кухню, когда из стены, скрывавшей душевую, вылетела блестящая звездочка. Сюрикен из серебристого хрома воткнулся в стену в полуметре от Толстяка.
— Пригнись! — заверещал он и моментально выхватил из кобуры Пугач.
Я плюхнулась на пол. Изидор несколько раз выстрелил в сторону невидимого нападавшего, затем бросился к душевой кабине. Огромными руками он разорвал гипсокартонную стену и вытащил из укрытия раненого человека в мотошлеме.
В приступе бешенства Толстяк схватил голову нападавшего, протащил его по полу, и методично, будто вскрывал кокос, разбил голову в маске о бетонный пол.
— Сестрёнка, я прикончил ублюдка! Надо сваливать отсюда! Люба нас подставила!
Камера на несколько секунд центрируется на лице Исидора, снимая со всех ракурсов его озверевшее выражение. Мы с Толстяком застываем на месте, дожидаясь команды.