Основным заработком для хуторянки являлось шитьё и всё, что с ним связано. Бо́льшую часть дня она, как правил, проводила за специальным столом, заваленным выкройками и рисунками. Швейной машинки, в привычном понимании этого слова, у неё не было. Да, наверное, и не могло быть.
Любое нормально функционирующее инженерно-механическое устройство — это только на пару процентов чьё-то изобретение. Оставшиеся девяносто восемь, без которых изобретение так и осталось бы случайным прозрением «гениального самоучки» — это технологическая среда, в которой такие прозрения не только возможны, но и предуготованы. Ни один даже суперталантливый деревенский кузнец не сможет сам по себе выковать выдержанную по всем параметрам иглу или, скажем, челнок, и уж тем более поставить на поток производство точно таких же не отличающихся друг от друга изделий. Для того чтобы такое случилось, надо сперва, как минимум, организовать десяток-другой базовых производств — добывающих, сталелитейных, химических, обрабатывающих, станочных. А кроме того, ещё и установить обязательные для всех технические условия и стандарты.
В мире, где царствует магия, это конечно фантастика. Поэтому всякие сложные нормально функционирующие устройства здесь не технические, а магические.
Именно таким, если я правильно понял, пользовалась и Алма.
Небольшая коробочка с ручкой и несколькими тонкими прорезями в качестве направляющих, которую швея водила по ткани, в результате чего получался ровный и крепкий шов. В процессе работы «машинка» подсвечивалась снизу чуть приглушённым синим, а временами и красным (когда заканчивалась нитка или прошиваемый магией материал).
— Сама заряжаешь? — как бы ненароком поинтересовался я у хозяйки в нашу вторую ночь, когда мы лежали, обнявшись, отходя от очередного любовного приступа.
— Нет. Моих сил на зарядку не хватит, — честно призналась Алма. — В городе заряжаю, от камня Баа́т, раз в месяц. Только это дорого. Очень дорого.
Для меня это признание оказалось ценным вдвойне. То есть, не только очередным знанием, но и тем, что она, наконец, подтвердила, пусть и неявно, что тоже магичит. И этот успех следовало закрепить.
— А вообще, в чём твой дар? Ну, в смысле, кроме того, что с животными разговариваешь.
Женщина молчала секунд пятнадцать. Но всё же решилась.
— Понимаешь, Дим… Я могу чувствовать красоту и вижу, что хотят люди. Даже такое, чего они сами не понимают. А потом переношу их желания в ткань…
В этом она действительно не обманывала. Я видел, какие скатерти она вышивала, какие покрывала и шторы, накидки и платья, штаны и рубахи… Любой земной кутюрье душу бы за такие отдал и не пожалел бы. Часть готовых изделий Алма продавала на рынке, часть делала под заказ для богатых горожан, в том числе, и для магов.
— Дар у меня, хотя и полезный, но слабый. Я даже до первого уровня не дотягиваю.
— А сколько всего их?
— Кого?
— Ну… уровней, званий, разрядов.
— Восемь. Верховные, высшие, пять номерных и такие, как у меня, безранговые.
— То есть, ты, получается…
— Бытовой маг без ранга. Приравнивается к знахаркам, гадалкам и фокусникам.
— Несправедливо, однако.
Алма вздохнула.
— Справедливо, несправедливо… всего лишь слова. Люди не рождаются равными. У кого-то способностей больше, у кого-то меньше, а у кого-то вообще не имеется. Последних подавляющее большинство, верховных и высших — единицы.
— И чем же они отличаются от номерных и безранговых?
— Силой, конечно. Чем же ещё? — удивилась Алма. — Высшие и верховные — сильнейшие имперские маги. Про них говорят, они могут сворачивать горы и осушать реки, зажигать огненные шары размером с огромный дом и уничтожать взглядом целые армии, швырять молнии и вызывать ураганы, создавать големов и поднимать мёртвых, подчинять себе сотни людей и управлять ими словно куклами. Такие, как я, об этом могут только мечтать, но за всю свою жизнь даже на шаг не приблизятся к чему-то подобному.
Вообще говоря, в сказанном я усомнился. Помнил, что не так уж сильны оказались на деле Астия, Ругус и Гидеон, что пытались меня допрашивать и вроде бы относились именно к этим самым «сильнейшим имперским магам».
— Что-то не очень верится. А может, всё врут про них?