Я знаю одно: это сломает меня.
Но я смотрю на Кензо, истекающего кровью, умирающего, и понимаю: это единственный способ его спасти.
Если это стоит мне души — так тому и быть.
Если это сломает меня — пусть так.
Если это сделает меня мерзкой в его глазах…
Слёзы текут по лицу, но я сжимаю зубы.
Так. И. Будет.
— Пошёл ты, — холодно бросаю я, даже не глядя на Валона.
Я опускаю меч, прислоняя рукоять к стене. Мои ноги почти не слушаются, когда я, медленно сгорбившись, подхожу к стене, на которую указывает Валон.
— Разворачивайся, — шепчет он.
Зажмуриваю глаза и поворачиваюсь.
Он тут же набрасывается, впечатывая меня в кирпич, его грязные руки скользят по бёдрам, телу.
Каждое прикосновение — как лезвие.
Уйти.
Закрыться.
Перестать существовать.
Меня тошнит, когда он хватает меня за талию. Валон рычит, дёргая ремень одной рукой, другой стаскивая мои брюки…
Он орёт.
— СУКА! — визжит он, резко отскакивая.
Я оборачиваюсь и вижу… Кензо.
Он всадил пряжку моего ремня прямо в икру Валона.
Кровь льётся с его груди, но его глаза встречаются с моими… и он снова падает.
Валон вытаскивает пистолет.
Я смотрю на мужчину, которого люблю.
И на того, кого ненавижу.
И понимаю одну вещь с абсолютной ясностью.
Так мы не умрём.
Я срываюсь с места, хватаю рукоять меча, разворачиваюсь и с силой загоняю клинок в ногу Валона.
Он взвывает, роняя пистолет.
— Сука! — взвизгивает, глядя на меня с ужасом. — Ты, грёбаная…
Лезвие взмывает вверх серебряной дугой.
Левая рука Валона отлетает к стене, отскакивает, падает на пол.
Я смотрю на окровавленный обрубок с тем же ужасом, что и он.
Но потом чувствую то, чего никогда раньше не ощущала рядом с этим чудовищем.
Силу.
Я чувствую себя грёбаной бурей.
Валон истошно вопит, зажимая окровавленный остаток руки.
— Это! — рычу я. — За семью, которую я так долго искала!
Я взмахиваю снова.
На этот раз я готова к виду крови, когда его правая кисть летит прочь.
— А это за моего мужа!
Валон, забрызгивая кровью стены, пятится в тоннель, его лицо скривлено от боли и ужаса.
— А это?!
Я бросаюсь вперёд и вгоняю меч ему в грудь.
Его рот широко раскрывается, кровь и слюна пенятся на губах, когда он судорожно захлёбывается.
— А это за меня, ублюдок!
Я с яростью проворачиваю клинок, дёргая его из стороны в сторону, пока из его груди не начинает хлестать кровь. Затем резко выдергиваю меч и безмолвно смотрю, как Валон оседает на колени, а затем заваливается назад, мёртвым грузом рухнув на пол.
Меч выпадает из моих пальцев.
Я бросаюсь к Кензо.
Его тело всё ещё кажется крепким, сильным — настолько, что это делает происходящее ещё более сюрреалистичным. Он слишком тяжёлый, слишком живой, а я едва могу поднять его, чтобы привалить к стене.
— Ты убила его… — шепчет он едва слышно.
Меня трясёт, пока я снова стягиваю его рану пропитанной кровью рубашкой, затягивая её ремнём. На этом этапе это почти бессмысленно.
Мой взгляд падает на маленький стеклянный флакон на полу.
Он пуст.
Я сглатываю, пытаясь не замечать ледяной ужас, который медленно расползается внутри меня. И даже когда в глазах темнеет, я просто опускаюсь рядом с Кензо, затащив его руку себе на плечи и прижимая его ладонь к своей.
— Отдохнём немного, — шепчу я. — А потом выберемся.
— Анника.
Я заставляю себя посмотреть на него, проглатывая слёзы.
Его тёмные, затуманенные глаза смотрят прямо в мои. Прядь волос упала ему на лоб, а дыхание срывается с губ едва слышным шёпотом:
— Я люблю тебя.
Я сжимаю его пальцы крепче.
— Я тоже тебя люблю.
36
АННИКА
Теперь здесь тихо.
Я слушаю слабое, рваное дыхание в груди Кензо и звук воды, капля за каплей стекающей вниз по краю металлического настила.
Время от времени перед глазами всё плывёт. Потом внутри будто что-то выворачивает, скручивает. Отравленный укол Валона? Или это уже мой разум играет со мной жестокие шутки?
Я сжимаю руку Кензо, упрямо отказываясь признать очевидное.
Мы умрём здесь.
Шумно втягиваю воздух, пытаясь сдержать слёзы. И в этот момент меня пронзает новая, ужасная догадка.
С тех пор, как я попала сюда, воздух был затхлым, удушающим. Но сейчас в нём есть что-то ещё.
Гнилые яйца.
Моё лицо застывает.
Газ.
Я содрогаюсь, когда Кензо слабо сжимает мою руку.