Она поворачивается, чтобы стрельнуть в меня глазками.
— Кто, я?
— Анника…
— Ты знаешь, что он ворует?
— Да.
— И доказательства, вероятно, на его телефоне?
— Опять же, да. Но прежде чем ты пойдешь его воровать, ты не можешь взломать…
— Почему бы тебе не позволить профессионалу заняться этим, хорошо?
В мгновение ока она поворачивается, поднимается на носочки и целует меня в щеку.
Мы оба в шоке моргаем, как будто ни один из нас этого не ожидал.
Она краснеет и быстро отводит взгляд.
— Я скоро вернусь, — выпаливает она, растворяясь в толпе.
Мал ждет целых три секунды, прежде чем откашляться.
— Мы, э-э, поговорим о том, что только что…
— Нет.
Он наклоняет голову, делая большой глоток своего напитка.
— Ну ладно.
— Кензо. Мал.
Мы оборачиваемся на голос Соты, оба кланяемся, так как мы находимся в окружении тех парней, которым нравится видеть такое поведение. Когда я снова выпрямляюсь, понимаю, что он не один.
Моя челюсть сжимается, когда я смотрю на Валона Леку, албанского контрабандиста, с которым Анника слишком сблизилась на нашей помолвке.
Мои глаза немного сужаются, когда оцениваю его. Забудьте слова Хана о том, что он психопат: мне, черт возьми, не нравится его вид. Он не непривлекательный парень, но в нем есть что-то неприятное. Как будто он носит подходящую красивую маску, чтобы скрыть гниль под ней.
Я не сильно верю во все эти ауры, энергию и чушь с кристаллами. Но если бы верил?
От этого ублюдка исходят плохие флюиды.
— Кензо, — говорит Сота. — Позвольте представить вам мистера Леку.
Валон протягивает руку, чтобы пожать мою. Я почти не принимаю ее, но это было бы оскорбительно для Соты, как и для этого придурка. Поэтому сжимаю его руку, возможно, чуть сильнее, чем это необходимо.
Лека смотрит на меня со странным блеском в глазах, который я отметаю как психоз, о котором упоминала Хана.
— Рад встрече, мистер Мори, — мурлычет он со своим восточноевропейским акцентом.
— Как вы знаете, Кензо, я говорил с мистером Лекой о том, чтобы начать совместный бизнес. Он…
Валон деликатно кашляет.
— Я перемещаю вещи из одного места в другое, мистер Мори, — ворчит он. — Было высказано предположение, что вы и я могли бы работать вместе.
Бросаю взгляд на Соту. Он улыбается и подходит ближе ко мне, наклоняясь.
— Все это твое, — шепчет он по-японски, похлопывая меня по руке. — Твоя сделка, заключать ее или нет. Решение, условия и исполнение зависят только от тебя.
Я вскидываю бровь.
— Ты хочешь этого?
Сота поворачивается, чтобы широко улыбнуться Леке, который явно не понимает, что мы говорим, не понимая японского.
— Я думаю, что он скользкая змейка, — говорит Сота, все еще приятно улыбаясь.
Мал кашляет, чтобы скрыть свой смешок.
— Думаю, что он продал бы собственную мать, если бы получил хорошую цену. Но… — Сота пожимает плечами. — Он, по-видимому, один из лучших. В любом случае, решение за тобой, Кензо.
Он поворачивается обратно к Леке и переходит на английский.
— Кензо и вы можете согласовать детали. У него есть мое благословение говорить как от имени своей организации, так и от имени моей.
Сота и Мал обмениваются взглядом, снова смотрят на меня, а затем направляются к бару.
— Он высокого мнения о вас, мистер Мори, — улыбается мне Лека.
— Сота-сан хороший человек.
— И хочу поздравить вас с бракосочетанием.
Я киваю.
— Благодарю вас.
— Анника прекрасная девушка.
Моя улыбка становится жестче.
— Да, это так.
— Не буду вас задерживать. — Он одаривает меня акулоподобной улыбкой. — Но давайте поговорим в ближайшее время…
— Мистер Лека, я буду прямолинеен.
Я уже принял решение. Мне не нравится этот ублюдок. Не нравится, как он говорит, как он заискивает, и мне очень не нравится, как он называет мою жену прекрасной девушкой.
Я фиксирую его ровной, деловой улыбкой.
— На самом деле не хочу привлекать больше людей прямо сейчас. Я доволен нашей текущей сетью. Ничего личного, конечно.
Его челюсть сжимается, и по его лицу проносится вспышка злобы.
— Мистер Мори, думаю, что если бы мы могли сесть и поговорить, я мог бы показать вам…
— Нет необходимости. Я принял решение. Опять же, ничего личного.
Его лицо темнеет.
— Возможно, нам стоит пригласить вашу жену к этому разговору.
Что-то злобное рычит и царапается внутри меня.
— Возможно, мистер Лека, — рычу я, делая шаг ближе, — вам стоит оставить мою жену за рамками этого разговора и полностью за рамками ваших мыслей. Потому что это, могу вам обещать, я восприму лично.