— Что, черт возьми, случилось?! — шипит Мал, присев рядом со своим братом. Я вздрагиваю, когда вижу рану на лице Такеши и боль в его глазах, когда он гримасничает. Его глаза затуманены, но когда они находят мои, они проясняются.
— Кензо? — выдыхаю я.
Его горло дергается.
— Они забрали его, — ворчит он, морщась от боли.
— Кто забрал? — рычит Мал.
— Какой-то, блядь… албанец, кажется, — бормочет Такеши сквозь стиснутые зубы. — Почти уверен, что именно это я слышал, как он говорил своим людям.
— Что произошло? — выпаливаю я.
— Мы поехали в дом Леки, — бормочет он, снова морщась. — Но он был пуст, и когда мы туда добрались, там повсюду была кровь. Мы нашли Леку всего изрезанного, но потом на нас набросился этот ублюдок и его люди. — Он качает головой. — Большой ублюдок с бритой головой и бородой. Восточноевропеец, это точно. Его парни называли его Газа, или что-то типа Газа…
— Гакафери.
Мое сердце падает, лицо белеет, когда имя срывается с моих губ.
— Да, — ворчит он. — Вот именно.
О, черт.
— Они вырубили Кензо. Я одного из них взял, но их было еще около дюжины. Я… — Его голос срывается, когда он отводит взгляд. — Я… я оставил его…
— Нет, ты выбрался, Так, — тихо шипит Мал, качая головой и беря брата за руку. — Твоя смерть в бою с дюжиной парней не спасет Кензо. Выбраться и позвать подкрепление — вот что могло бы его спасти. Понял?
Так мрачно кивает.
Я уже иду прочь.
— Погоди-ка, ковбойша, — ворчит Мал.
Игнорирую его, мое лицо окаменело, а сердце колотится, когда я бросаюсь к гаражу. Внутри я хватаю шлем и ключи от того же мотоцикла, на котором каталась на днях. Мал врывается следом за мной, когда я останавливаюсь перед открытым шкафчиком на стене.
— Что, черт возьми, ты…
Он поднимает руки, отступая, когда я резко поворачиваюсь к нему с мечом в руке, направленным прямо на него.
— Я иду за Кензо, — шиплю я. — Что ты, черт возьми, делаешь?
Его глаза вспыхивают, когда он наклоняет голову набок.
— Это ловушка, Анника, — бормочет он. — Ты думаешь, они просто отпустили Така? Гакафери хочет…
— Он хочет, чтобы я пришла к нему, — огрызаюсь я. — И он получит желаемое.
Мал хмурится.
— У нас… история, — шиплю я. — Сделка, которая пошла не по плану. Если он хочет так это уладить… — Я смотрю на лезвие в моей руке. — Знаю, что это ловушка, Мал. Но у него мой муж.
— И мой брат, — рычит он, поворачиваясь и хватая другой набор ключей и шлем. Он проходит мимо меня, вытаскивая меч из шкафчика. — Пошли. Мы теряем время.
Сердце сжимается, когда мы входим во внутренний двор арендованного дома Валона.
Кровь… очень много крови.
Прямо очень много.
— Не Кензо, — тихо рычит Мал. Он хмурится, наклоняясь и проводя пальцами по следам на каменной террасе. — Кензо тащили… сюда, — бормочет он, быстро подходя к одному из крылец, окружающих внутренний двор. Он присаживается рядом с колонной, указывая на царапины на ней. — Его здесь связали. Немного крови, видишь? — Мал указывает чуть выше на колонну. — Так сказал, что ударили Кензо по затылку. Это та кровь. Это не… — Он поворачивается, кивая подбородком на огромное пятно посреди двора.
— Валон, — ядовито шиплю я сквозь стиснутые зубы.
Мал кивает.
— Да, я думаю, это был он. — Он хмурится. — Черт. Это… очень много крови.
Пятно переходит в мокрый след волочения, будто тело тащили в сторону. Мы следуем за ним, сердце колотится при мысли о том, что за углом мы найдем чудовище, разрезанное пополам. Когда натыкаемся на стену с кровавыми царапинами, тянущимися вверх и через нее, мои брови хмурятся.
Он тоже выбрался.
Я смотрю на Мала, который кивает.
— Думаю, они оставили Леку умирать. Когда он остался один, он добрался сюда и перелез через эту стену.
Я с трудом глотаю, дважды. Секунду спустя смотрю на Мала, видя, что он смотрит на меня с любопытством.
— Хочу его смерти, — холодно шиплю я.
Он кивает.
— Думаю, ты уже исполнила свое желание. Это безумное количество крови на земле. Он, возможно, и перебрался через стену, но далеко не ушел. — Мал внимательно смотрит на меня. — Лека должен быть мертв, Анника. Возможно, он добрался до конца улицы или через дорогу по другую сторону этой стены, чтобы спрятаться в канаве. Но к этому времени он должен был истечь кровью.
Меня поглощает жгучее желание найти тело и вырезать сердце. Но есть еще кое-что, чего я жажду еще больше.
Мне нужно найти Кензо.
Сейчас я не могу думать о Валоне или о мести, если он каким-то образом все еще цепляется за жизнь поблизости.