Он медленно поворачивается, чтобы посмотреть на меня с маниакальной ухмылкой. Но как только он крутит нож в руке, один из его людей врывается на кухню и начинает что-то бормотать своему боссу на том, что, как я думаю, является албанским.
Улкан либо пропускает мимо ушей, либо предпочитает не замечать иронии, когда огрызается в ответ на том же языке. Затем он поворачивается ко мне, его лицо омрачено и злобно.
Я усмехаюсь.
— В чем дело, Гакафери? Все идет не по плану?
Очевидно, что бегство Такеши не было случайностью. Никто из людей Улкана, похоже, не последовал за ним, и никто не выглядел обеспокоенным этим во время нашей поездки.
Они хотели, чтобы он “сбежал”. Они знали, что он побежит обратно к моей семье и расскажет им, что произошло, чтобы они пришли искать меня.
Чтобы Анника пришла искать меня.
Но этот малобюджетный многоквартирный дом явно не то место, где Улкан намеревался ждать. Что-то напугало их, пока мы ехали, и мы свернули сюда, в дом этой несчастной женщины прямо у шоссе.
Он резко поворачивается ко мне, его глаза сужаются.
— На каждой трассе за городом установлены контрольно-пропускные пункты, — мрачно бормочет он. — Копы работают на тебя?
Я улыбаюсь.
Да, это говорит мне о том, что Так добрался домой. Это также означает, что Хана уже позвонила людям, которых она знает в полицейском управлении. Они не “работают” ни на одну семью якудза. Но вся система построена на услугах и долгах, и всегда есть кто-то наверху, кому ты можешь оказать услугу и приберечь ее до тех пор, пока тебе что-то не понадобится позже.
— Что бы ты ни запланировал, — выплевываю я Улкану, “все пошло к чертям”. Я холодно смеюсь, кашляя, когда боль в ребрах пронзает меня. Поворачиваюсь и сплевываю кровь на пол, прежде чем повернуться, чтобы бросить испепеляющий взгляд на албанца. — Ты думаешь, что я просто какой-то случайный мускул якудза?
Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на бедную женщину в углу.
— Ты говоришь по-английски? — спрашиваю я по-японски.
Она кивает.
— Немного, — давится она в ответ.
— Не могла бы ты, пожалуйста, сказать этому дураку, кто я?
Она кивает, в страхе поворачиваясь к Улкану и дрожащим пальцем указывая на меня.
— Король,” — выпаливает она. — Киотский король.
Неуверенный взгляд мелькает на лице Улкана, когда я холодно улыбаюсь ему.
— Я якудза в этом городе, ты, тупой придурок, — рычу я. — Твоей единственной надеждой было выбраться, прежде чем дороги закроются. — Я качаю головой. — Ты не покинешь Киото живым, я тебе обещаю.
Звонит телефон одного из людей Улкана. Он лает в него, коротко кивает, затем вешает трубку и что-то говорит своему боссу. Губы Улкана растягиваются в ухмылке, когда он поворачивается обратно ко мне.
— Похоже, мистер Король, — усмехается он, — что ваши люди нашли нас.
Я мрачно улыбаюсь.
— Вот мое предложение. Пусть эта женщина и ее дети выйдут отсюда. Развяжите меня и сложите оружие. Не оказывайте сопротивления. Если вы все это сделаете, я дарую вам чистую, безболезненную смерть. Альтернатива, поверьте мне, будет совсем иной.
Улкан просто ухмыляется.
— Пожалуйста, простите мой несовершенный английский, мистер Мори. Я имел в виду одного из ваших людей, а не нескольких.
Дерьмо.
— Скажи мне, Кензо, — тянет он. — Кто из твоих друзей ездит на розовом, фиолетовом и черном мотоцикле? Потому что я собираюсь убить их у тебя на глазах.
Я пытаюсь вспомнить. У Такеши есть полдюжины мотоциклов, с которыми он возится, но в основном он ездит на черном с золотым драконом. Хана предпочитает белую Yamaha с красной полосой, а Мал любит черный с неоново-зеленым Ninja…
Это поражает меня, как холодный удар льда в сердце.
…Анника была на розовом, фиолетовом и черном мотоцикле, когда она, Так и Хана отправились на свою прогулку.
О Боже…
Прежде чем успеваю взять под контроль свои эмоции, Улкан начинает усмехаться.
— О, пожалуйста, скажи мне, что мне так не повезло, — хрипит он. — Твоя сука-жена приехала спасать тебя, Кензо? Это она…
— В следующий раз, когда ты так заговоришь о моей жене, — ровно рычу я, — я вырву тебе язык.
Он усмехается.
— Я в ужасе, мистер Мори, — саркастически бормочет он. Его глаза блестят. — Видите ли, дело даже не в деньгах, которые она мне должна, они меня больше не беспокоят. Как я уже сказал, наша честь — самое ценное в этом мире. Быть обиженным так, как она обидела меня, требует… — он бросает на меня холодный взгляд… — равного ответа. Она украла часть моей чести. Поэтому, когда она ворвется сюда, чтобы спасти тебя, мистер Мори, я заберу ее честь…