— Не позже чем через пару дней.
— А сколько после этого до Оллиона?
— Неделя по меньшей мере, но если со стоянками, то гораздо дольше.
После минутного молчания Кэйд спросила:
— Это точное предвидение или приблизительная оценка?
— Оценка. Предвидение — вещь сложная.
— И какая же?..
Назойливость герцогини злила фавна, но он подавил раздражение, напомнив себе, что Кэйд рисковала ради него жизнью и что не стоит сердиться на старую женщину за любопытство.
— Предчувствие и предвидение различаются по сути. — Словами трудно объяснить мир магии, но Рэп попытался: — Способность к предчувствию я обрел, получив второе слово, хотя это необычно; а с третьим словом пришло предвидение. Отказавшись гнаться за Инос до Гобля, я пользовался предчувствием. Теперь мы никогда не узнаем, что произошло бы, отправься мы на запад, но случилось бы что-то очень плохое. Предвидение... им гораздо сложнее пользоваться даже колдуну, не то что магу. Самое сложное — предвидеть свою судьбу, потому что чем больше хочешь знать, тем сильнее волнуешься, а то и начинаешь подгонять под желаемое... Не получается из меня рассказчик, хотел бы, но...
— О нет! Рассказывай, это завораживает!!
Корабль взлетел на волну, открыв панораму белопенных гребешков, рассыпанных по бесконечному океану.
«Ну почему я не могу остаться здесь навсегда! — вздохнул Рэп. — Ясное, чистое море! Кому нужен берег?»
— Два Хранителя пытались предвидеть мою судьбу, — вдруг сообщил Рэп. — У них ничего не вышло. — Он не собирался произносить этих слов — возможно, из-за пронырливого любопытства старого Сагорна. Но было бы нечестно просить Кэйд утаивать что-то от остальных. — Помнишь, что показало волшебное окно, когда к нему шагнул я? Белое сияние! — выкрикнул он, крепко сжимая руками поручень. Заметив это, юноша воспользовался магией, чтобы успокоиться.
— Конечно, помню...
— Так вот, оно жжет, сильно жжет. — Когда-то Ишист говорил то же самое. — Я предвидел, что прибуду в Оллион. Затем карета, в которой, как мне кажется, мы будем путешествовать... большая зеленая карета. Дальше, похоже, я уловил отблеск Хаба — не могу сказать точно. А потом... — вопреки своей воле фавн содрогнулся, — белое как раскаленное солнце... пожалуйста, я не хочу говорить об этом.
Рэп дрожал, а кулаки его опять были сжаты. Кэйд накрыла мокрой от соленых брызг рукой его побелевшие пальцы и промолвила:
— Конечно, не надо! Извини за неуместную настойчивость. Я никому ничего не стану рассказывать.
«Черт побери! Только материнской опеки мне не хватало!» — возмутился фавн. Герцогиня выглядела до крайности озабоченной и страшно расстроенной.
— Все в порядке. От судьбы не уйдешь. Что-то ужасное случится в Хабе... Боюсь, вам придется обойтись без провидца. Я неоднократно пытался заглядывать вперед, уже здесь, на корабле, но каждый раз я вижу лишь одно — ослепительно белое сияние.
Рэпа мучило дурное предчувствие, но об этом он сообщать не стал.
— Тогда тебе лучше держаться подальше от Хаба, Рэп!
Искренность Кэйд не подлежала сомнению.
Фавн выдавил улыбку:
— Вряд ли я смогу избежать уготованного. Судьбу не обманешь. Думаю, я так же беспомощен, как... как камешек в курином зобу.
Тем временем в трюме крыса почуяла опасность и стремительно метнулась в сторону. Рэп шутя дотянулся до зверька и развернул беглеца, а Пух схватил добычу, когда она вознамерилась прошмыгнуть мимо. Рэп громко рассмеялся. Ошеломленная Кэйд странно взглянула на него.
6
«Дорогая тетушка, здравствуй!
Пожалуйста, извини за отсутствие даты и адреса, их нет и не будет. Я совершенно потеряла счет дням, но о местонахождении сказать кое-что все-таки могу. Эти строки я пишу на борту гнуснейшего корыта — с него я намерена удрать как можно скорее! — которое застряло недалеко от Элмаса, Это город такой в Илрейне. С началом прилива мы пересекли отмель и теперь поднимаемся по очень спокойной реке. (Не суди по почерку! Виновата не река, а перо... Лучшего мне не удалось раздобыть. Пришлось объясняться с матросом — он никак не мог понять, что мне нужно «перо для письма».) Великий Господин тоже сейчас пишет наставления своему брату. Я попрошу его вложить мои тоненькие листочки в его толстый конверт. Это письмо, вероятно, последняя для меня возможность рассказать о себе. В ближайшее время писем не предвидится, и конечно же я должна быть очень осторожной с именами... ну и всем прочим.
Итак, новости! Чувствую я себя превосходно и с уверенностью могу заявить, что стала отменной морячкой. Однако далось мне это нелегко. Хотя бы тот же самый пролив Керит. Знаменитый ягненок, спящая кисонька, кроватка с пуховиками, кристальное спокойствие воды пополам с сонными зефирами... густые сладкие сливки и нескончаемая колыбельная! Ты поняла весь ужас? Жарко!!!
Мы опоздали на целую неделю. Великий Господин готов был перегрызть грот-мачту. Из-за задержки у нас почти вышла пресная вода, но в Алакарну мы добрались живыми. На берег там никто из нас не сходил. Наш друг-купец, вероятно, все еще шастает вокруг, даже если желтый колпак — его начальник — брезгует этим. Ты знаешь, кого я имею в виду. Но даже и он может оказаться поблизости, потому его друзей тут становится многовато. Великий Господин, конечно, сам расскажет брату обо всем этом, и с большими подробностями. Нам же, глупым женщинам, не резон совать нос в мужские дела, не так ли?
Потом мы направились в Ангот. Каботажное плавание предполагает рейс вдоль побережья, и я предвкушала возможность полюбоваться Тумом с безопасного расстояния. Безопасное, как же!
Из всех Летних морей Море Слез славится самой мягкой навигацией, а грустное название просто каприз географа. Так вот, не верь этим бредням, тетя!
Если оно было спокойно, то что же такое шторм!
Словно в мою честь, море выплеснуло все мои слезы в жутком тайфуне. Такого и старожилы не помнят. У меня не хватит литературного таланта описать катаклизм, но ураган творил чудеса с моими способностями горячо молиться. В общем, «Звезда восторга», на наше счастье, оказалась удачливее многих кораблей.