Василиса обменялась взглядами с Полиной и Тимуром.
— Ладно, — наконец кивнула она. — Я тебе доверяю. Постараюсь убедить отца.
— Спасибо.
После их ухода я устало потёр переносицу, продумывая предстоящее представление. Самый простой способ — позволить князю самому услышать признание заговорщиков. Никаких следов магического воздействия, никаких подозрений. Елена и Кристоф сами себя выдадут.
Конечно, с Императорской волей было бы проще. Заставить их признаться прямо перед князем. Но Дмитрий Голицын — не дурак. Архимагистр металломантии наверняка поймёт, что его жену и дипломат подверглись чужому воздействию. И тогда возникнут вопросы о природе моих способностей. Вопросы, на которые я не готов отвечать.
Нет, пусть всё выглядит естественно. Тайная встреча заговорщиков, случайно подслушанная князем. Классика жанра. Источник этой информации можно будет свалить на шеф-повара или одного из агентов посла.
За час до полудня я покинул комнату и направился в восточное крыло. Малая приёмная оказалась небольшим помещением с высокими окнами и старинной мебелью. Покрытые пылью гобелены, потускневшая позолота — видно, что комнату давно не использовали.
Я нашёл замаскированную дверцу в стене и проскользнул в потайной коридор. Узкий проход, освещённый лишь тонкими лучами света из смотровых щелей. Пахло пылью и застоявшимся воздухом. Я прошёл по коридору, выбирая позицию. Нужно встать с противоположной стороны от того места, откуда придут князь с Василисой.
Судя по расположению комнаты, они войдут с западной стороны — там основной проход из жилых покоев. Значит, мне нужно в восточную часть коридора. Я нашёл подходящее место у смотровой щели, откуда хорошо просматривалась вся комната.
Ждать пришлось недолго. Первой появилась Елена. Княгиня выглядела взволнованной — видимо, остаточный эффект от ночного приказа. Она нервно ходила по комнате, поглядывая на часы.
Кристоф явился с пятиминутным опозданием. Посол выглядел собранным, но в глазах читалось напряжение.
— Елена, — он закрыл за собой дверь, — что за истерический припадок? О чём ты говорила?
— Мирон болен! — голос княгини дрожал. — Те же симптомы, что у Дмитрия!
— Невозможно, — Фон дер Брюгген нахмурился. — Яд действует только на инициированных магов. Ребёнок не может…
— Но он болен! — Елена схватила посла за рукав. — Что, если яд попал к нему случайно? Что, если…
— Успокойся, — ливонец высвободил руку. — Подумай логически. Как яд вообще мог попасть к мальчику? Он не ест апельсины из оранжереи, ты сама говорила.
— Не знаю! Может, сок? Или… или…
Я напрягся. Если князь не придёт, придётся импровизировать. Схватить обоих, притащить к Голицыну… Некрасиво, но что поделать.
— Елена, взгляни на меня, — Кристоф взял женщину за плечи. — Ты паникуешь зря. Даже если мальчик болен, это не связано с нашим… проектом. Обычная простуда, не более.
— Ты не понимаешь! — княгиня вырвалась. — Если с Мироном что-то случится…
— Ничего не случится. Но если ты продолжишь истерить и привлекать внимание, тогда да — у нас будут проблемы. Помни, что на кону. Если ты заговоришь, я расскажу всем о твоих грехах.
Елена побледнела.
— Ты обещал молчать…
— При условии, что ты выполнишь свою часть сделки. Князь должен умереть, Елена. Это единственный выход для нас обоих.
Внезапно воздух наполнился треском ломающегося дерева. Фальш-панель в западной части комнаты разлетелась в щепки. Через пролом шагнул князь Голицын, белый от ярости. За ним показалась бледная Василиса.
— Вот, значит, как, — голос Дмитрия Валерьяновича звучал обманчиво спокойно.
Посол попытался что-то сказать, но князь лишь взмахнул рукой. Массивный бронзовый канделябр на каминной полке словно растаял, превратившись в жидкий металл. Бронзовые струи метнулись к послу, обвили его руки и ноги, а затем застыли, припечатав к стене невидимой силой.
— Молчать, — процедил архимагистр. — Сначала я выслушаю мою дражайшую супругу.
Елена упала на колени.
— Димочка, я… Меня заставили! Угрожали!
— Заставили травить меня? — князь шагнул ближе. — Заставили подсыпать мне яд день за днём⁈
— Я не хотела! Подумай о нашем сыне!
— Что с Мироном? — выпалил князь, и в его голосе прозвучала неподдельная тревога. — Елена, что с нашим сыном?
— Он… в порядке, — почти удивлённо протянула Строганова, не понимая, почему ещё несколько минут назад утверждала обратное.
— Я же говорила! — вдруг выкрикнула Василиса. — Говорила тебе, что она ведьма! А ты не верил!
— Тихо, дочь, — Голицын не сводил взгляда с жены. — Продолжай, Елена. Если с сыном всё хорошо, расскажи, как тебя «заставили».