— Слава возвращался с деловой встречи из центра Мурома! — в голосе Аркадия Филатовича слышалась едва сдерживаемая ярость. — Охрана… вся охрана перебита, Прохор! Четверо опытных бойцов — всех положили! Водитель получил пулю в голову прямо за рулём. Машину протаранили грузовиком на перекрёстке у Старого моста, а потом добили выживших.
Я закрыл глаза, представляя картину. Профессиональная работа — не случайный налёт, а спланированная операция.
— Почему вы не сообщили?
— Не хотел втягивать тебя в это дело, племянник, — тяжело вздохнул собеседник. — Думал, что это какая-то местная угроза. Позвонят с требованием…
— Свидетели есть?
— Никто ничего толком не видел! Всё произошло за считанные минуты. Местные жители слышали выстрелы, потом визг шин. Когда выбежали — только трупы и кровь. Грузовик нашли брошенным в промзоне через час.
— Охранные сенсоры?
— Проверяем, но толку мало — они были в масках, одежда без опознавательных знаков. Номера на грузовике фальшивые. След простыл.
Я прошёлся по кабинету, обдумывая ситуацию. Восточный акцент, профессиональное исполнение…
— Дядя, они требуют двести пятьдесят тысяч рублей. Завтра к девяти утра я должен быть в Астрахани с выкупом.
— Я найду деньги! — воскликнул Аркадий Филатович. — У меня в сейфе тысяч пятьдесят наличными, может, шестьдесят наскребу. Остальное… Заложу дом, автосалон, всё заложу! Возьму кредиты, займу у ростовщиков, продам машины со склада по дешёвке — неважно! Главное — вернуть Славу живым! Это мой единственный сын, Прохор! Я всю жизнь строил этот бизнес, но готов всё потерять, лишь бы он остался жив!
— Дядя, стойте, — остановил я его. — Они не за деньгами пришли.
— Что ты имеешь в виду?
— Это личное, какая-то месть. Подумайте сами — зачем им Святослав? Если бы хотели денег, взяли бы представителя более обеспеченного рода или крупного купца. А выбрали именно моего двоюродного брата. Это удар по мне через семью.
— Но они же назвали сумму выкупа!
— Чтобы заманить меня в ловушку. Даже если заплатим, они убьют и Святослава, и меня.
В трубке повисла тишина. Потом Аркадий Филатович глухо спросил:
— И что ты предлагаешь? Бросить Славу?
— Ни в коем случае. Но действовать нужно не так, как они ожидают. Единственный выход — ударить первыми там, где не ждут. У нас есть… — я взглянул на часы, — … тринадцать часов до назначенного времени. Нужно найти их раньше, чем они поймут, что мы не играем по их правилам.
— Как? Мы даже не знаем, где они его держат!
— Собеседник назвал Астрахань — значит, не планирует далеко перевозить. Старый соляной причал — похоже, какая-то заброшенная промзона, идеальное место для засады. Скорее всего он где-то там или же у них есть база поблизости. Так или иначе, я найду Славу.
— Прохор… — голос дяди дрогнул. — Верни мне сына. Пожалуйста.
— Верну, дядя. Обещаю.
Я отключился и посмотрел на фотографию отрезанного пальца. Противник совершил ошибку — он недооценил меня. Я не тот человек, который, покорно склонив голову, ступает в ловушку.
Я отключил магофон и закрыл глаза, откинувшись на спинку кресла. Святослав. Снова в заложниках. В третий раз за последний год, и во второй — по моей вине. Сначала Горевский через Кортика послал бандитов заткнуть ему рот — я тогда едва успел, застав кузена связанным, а головорезов с раскалёнными паяльниками у его лица. Потом Фонд Добродетели — кузен тогда едва не погиб от пыток, спасая себя признаниями. И вот теперь новая напасть.
Быть моим родственником становилось смертельно опасно. Враги быстро поняли — я готов рисковать ради семьи, и это делало близких мне людей мишенями. Но они же не понимали главного — каждая такая попытка только усиливала мою решимость. Нужно преподать урок настолько жестокий и показательный, чтобы даже самые отмороженные подонки дважды подумали, прежде чем тронуть кого-то из моих близких. Чтобы при одной мысли о похищении близких Платонова у них начиналась медвежья болезнь и заикание.
Время поджимало, и нужно было действовать быстро и решительно.
Я набрал номер Коршунова.
— Слушаю, командир.
— Родион, срочно ко мне в кабинет. И захвати твою особую скрижаль.
— Так точно. Пять минут — и буду как штык.
Я встал и подошёл к окну, глядя на вечерний Угрюм. Светокамни в фонарях уже зажглись вдоль главной улицы, в домах светились окна. Мирная картина, которую я должен был защищать, но сейчас важнее было спасти Святослава.
Коршунов появился ровно через пять минут, неся потрёпанную магическую скрижаль под мышкой. Его обветренное лицо выражало готовность к любым приказам.